Надо стараться не медитировать на курсы нефти и доллара, - Михаил Кленчин - «Финансы»

Прошел почти месяц с того момента, как отпустили национальную валюту в свободное плавание, но напряжение в обществе присутствует. И это вполне объяснимо – курс доллара изменяется в ту или иную сторону по несколько раз в день, и не бесследно – есть потери. Но председатель Фонда развития финансовых услуг Михаил Кленчин считает, что ежедневно, ежеминутно следить за курсом доллара или котировками нефти (кому что) – дело непродуктивное, более того вредное. Нужно думать о себе и позаботиться о своей финансовой грамотности. – Михаил, последние события оставляют очень мало времени для лирики – давайте сразу к делу. Валюту отпустили (как сказали по просьбе предпринимателей). Отпустили так, что она не может остановиться. Что будет дальше с валютой-то? Понятно, что в начале все испытали определенный шок, хотя в некотором смысле население привыкло к этим экспериментам. Как быть теперь рынкам, в особенности, финансовому и реальному сектору экономики? – Тут следует различать финансовый сектор и сектор реальной экономики. Основной удар пришелся как раз на финансовый сектор, во имя якобы помощи и спасения реального сектора экономики. То, насколько сейчас тяжело банкам, видно невооруженным глазом, а вот то, какие же предприятия реального сектора удалось таким образом вывести на новый уровень – об этом до сих пор молчок, ни один из сторонников и лоббистов девальвации не может дать конкретные вопросы ни на те вопросы, которые задавал Олжас Худайбергенов, а также частично озвучивали мы. Как теперь быть? Я думаю, ожидать инфляционных и девальвационныых ожиданий, что приведет к еще более плачевным результатам. Кстати, можно и нужно снова задаться вопросом – почему МНЭ, сделав послабление по ИПН, до сих пор не дает развиваться банкам, не давая внести изменения по исключению КПН при списании «плохих»кредитов? Вообще, что касается банковского сектора, то все просто – дайте банкам возможности, упростите нормативную правовую базу, предоставьте условия для работы и они сами выкарабкаются безо всяких поддержек со стороны государства. И будут дешевые кредиты, и будет приток депозитов, и пойдет кредитование реального по «длинным деньгам». – Отпустили бензин – это есть просто следствие девальвации или же способ пополнения бюджета – ведь нефть дешевеет? Так не считаете? – Прекращение регулирования цен на бензин – вынужденная мера, для исключения возможности его дефицита, что, как вы понимаете, привело бы вообще к катастрофе. Поэтому не вижу здесь ничего необычного. Бензин у нас из России, сейчас мы готовимся строить новый перерабатывающий завод, который позволит снизить зависимость от экспорта и тем самым цены снова снизятся. – Отсюда, наверное, и все беды – теперь должны подняться стоимость электроэнергии, услуг других монополистов и, в конечном счете, товаров для потребителей? В том числе, и товаров, в которых вообще нет импортных составляющих… – А вот это как раз вопрос к НПП «Атамекен» – чем они руководствовались, какими расчетами? Каким образом планировалось повышение доли отечественных товаров, если их производство плотно завязано на импорте тех же запчастей, материалов и так далее? – Кстати, буквально недавно аким Алматы заявлял, что в городе можно добиться $600 за квадратный метр жилья. Насколько реально это при той же девальвации, ценах на ГСМ и ситуации в экономике в целом? – Заявления акима о ценах на жилье в долларах – как минимум абсурдны на фоне изменения и трудно прогнозируемости курса этого самого доллара. Не пора ли уже измерять цены в тенге, в том числе и на жилье? Тогда отпадет множество вопросов и будет больше ясности. Кстати, это одна из предлагаемых ранее нами мер. – Плюс обесценение (относительно доллара, конечно) заработных плат. Соответственно, наверное, сложно будет говорить о выполнении каких-либо программ по жилью? – Именно в кризисные ситуации следует максимально развивать бюджетные программы. И жилье должно продаваться казахстанцам, которые зарабатывают в тенге и покупают квартиры тоже в обмен на тенге. Но для этого необходимый целый ряд мер, мы слишком привыкли к долларовому исчислению. А вот если обратиться к тенговому эквиваленту, то, как раз, наоборот, в условиях проблем с тенговой ликвидностью, жилье может даже подорожать. – В связи с девальвацией власти в некотором роде попытались подсластить пилюлю – пообещали (и уже принимаются меры Нацбанком) компенсировать потери от курсовой разницы. Как нам кажется, это больше популистская мера. Как вы считаете? Ведь есть еще более ранняя проблема, которую государство пытается решить, рефинансируя кредиты населения. Не тяжко ли будет госказне? – Давайте порассуждаем. Бюджет, по идее, должен был получить выгоды от девальвации. Только до сих пор никто не может озвучить ни цифр, ни дать обоснованных выкладок. Но, если представить, что это все же так, то мера вовсе не популистская, а часть предлагаемой программы тенговой гарантии, снижения долларизации и повышения уровня доверия как к банкам, так и самому государству в целом. Сейчас как воздух нужны средства, которые выведены за рубеж, а для этого необходимо пересмотреть радикально механизм легализации. Этих денег с лихвой бы хватило и на несколько подобных компенсаций. Плюс срочно необходимы меры к снижению теневого оборота – об этом уже было много сказано, а также и мы предлагали конкретные меры по повышению доли безналичных платежей, что приведет к резкому увеличению налоговых поступлений. Вот при реализации таких мер бюджет не только не пострадает, а выиграет. Но если все оставить как есть – это как пустить на мясо дойную корову. – Кстати, насчет ваших предложений и деятельности вашего фонда. Есть чем похвастать в наше смутное время? Сколько обращений к вам поступило, какому количеству людей вы помогли, и по каким вопросам чаще всего обращаются люди? – Наибольшее количество обращений связано, конечно же, с программой рефинансирования банковских займов, которая в настоящее время реализуется Национальным банком РК и в разработке, участии, реализации которой наш фонд продолжает принимать огромное участие. Нами открыта «горячая линия», сотрудниками фонда ведется прием и консультирование граждан не только в наших офисах, но также и в общественной приемной Национального банка РК. Также проводится и другая работа – это телефонные звонки, письменные обращения, устные консультации, всего около нескольких тысяч с момента открытия фонда. Нередко случается, что руководство нашего фонда проводит срочные встречи с руководством банков и Национального банка РК, это очень эффективный и доверительный способ работы. Хотя и с упомянутыми организациями у нас тоже бывают разногласия – мы обращаемся с жалобами как на действия Национального банка РК, так и в отношении страховых и банковских организаций. Это нормальный рабочий процесс, между нами нет серьезных конфликтов. – В суды не обращаетесь? – Дело в том, что мы не являемся правозащитной организацией, у нашего фонда совершенно иные цели. Поэтому стараемся избегать судов, но готовы предоставлять площадку для урегулирования спорных ситуаций между, например, Национальным банком РК, банками второго уровня и потребителям финансовых услуг. Это стало возможно благодаря очень близким, в самом лучшем смысле этого слова, отношениям с руководством как регулятора, так и финансовых организаций. А судебные процессы для нас – исключительная редкость, они случаются, но скорее тогда, когда нарушаются непосредственно наши права. – И, надо полагать, что больше всего люди судятся с банками? – Однозначно, больше всего, с банками. Также обжалуются действия и решения регулятора. Надо отметить, что благодаря реформе судебной системы, участникам рынка финансовых отношений стало намного проще защищать свои права. Проблемой все же остаются так называемые «правозащитники», которые порой вместо высшего юридического образования имеют лишь судимости – такие значительно усугубляют ситуацию. Не выиграв ни одного дела, они, например, могут обещать победы и золотые горы, при этом собирая деньги с тех, кто и так попал в непростую ситуацию. Мы призываем с осторожностью относиться к таким «деятелям». – Можно ли судиться с государственными организациями? Например, с Жилстройсбербанком или Национальным банком? Есть у вас такие дела и в чью пользу обычно они решаются? – Можно и нужно. Но, как я уже сказал, мы не являемся обществом по защите прав потребителей или правозащитной организацией, несмотря на то, что в коллективе, в основном, юристы. Наша цель иная – поиск проблемных вопросов финансового рынка и выработка путей их решения через призму юридических взаимоотношений и изменений законодательства. – Кстати, о контроле вообще. Ваш фонд ведет какой-либо мониторинг либо контроль средств, которые были выделены Национальным банком (сначала Фонду проблемных кредитов – затем банкам второго уровня) для рефинансирования ипотечных займов? Каким образом осуществляется контроль? Не поступают ли в ваш фонд жалобы по этому поводу? Какие меры вы предпринимаете, чтобы защитить права заемщиков? – Нет, мы не осуществляем такого контроля, этим занимаются другие уполномоченные организации. Но если кто-то из заемщиков обратится с подобным обращением, мы обязательно примем меры и проведем свою служебную проверку с вынесением соответствующего заключения. – Известно, что началась выплата компенсаций вкладчикам, понесшим потери в результате девальвации тенге. Вы и здесь так скажем, не при делах? – Таким контролем мы также не занимаемся. Но зато обладаем всеми необходимыми статистическими данными, чтобы в случае обнаружения нарушений своевременно информировать регулятора и другие контролирующие организации. – Разные общественные, проверяющие и контролирующие организации получают самые разные предложения и жалобы, и даже экзотические. Поступали ли к вам жалобы, связанные с девальвацией тенге? – Да, поступали. – Следовало ожидать. И на кого жалуются? – Но это были скорее обращения, которые регистрировались не как жалобы, а как обращения, требующие консультаций и разъяснений. Девальвационные процессы – это то, на что не могут влиять ни мы, ни заемщики,