Управление банком — это как управление самолетом - «Видео»

На вопросы Инны Лунёвой отвечает герой программы «Первые лица».

Инна Лунёва: Лето закончилось. Начался новый деловой сезон. Чего ждут от него банкиры и какие изменения грядут в банковском секторе, узнаем у Константина Боброва, председателя правления банка «Уралсиб». Я вас приветствую!

Константин Бобров: Добрый день!

– Вы с 90-х годов в банковском секторе. Прошли все кризисы, работали в разных банках. И вот год назад пришли в «Уралсиб». Почему выбрали этот банк?

– Во-первых, масштаб банка. Это большой универсальный банк. И возможность попробовать себя в таком банке на позиции председателя правления – это интересно. Совпала личность акционера. У меня есть доверие к нему, он бизнесмен. Он человек, который хочет изменить этот банк в лучшую сторону. И это совпало с моим видением ведения банковского бизнеса.

– Вы говорите про нового акционера, который в 2015 году сменился?

– Да, это Владимир Игоревич Коган.

– Банк кредитует малый бизнес. Очень много у нас жалоб от предпринимателей, которые говорят: в какой банк ни пойдем – нигде не можем получить. А вот сейчас у вас какие основные критерии, кому, каким предпринимателям вы даете кредиты?

– Простой ответ: те, кто проходит по нашей кредитной системе, по нашему скорингу, тем мы даем. А кто не проходит – тем мы не даем.

– А как-то изменился скоринг?

– Да, изменился. Появляются новые так называемые значимые факторы. И плюс мы иногда проводим пересегментацию клиентов. Если мы находим какие-то группы клиентов, в том числе в малом бизнесе, которые, по нашему мнению, обладают специфической рисковостью кредитной. Например, такая сейчас группа – это женское предпринимательство. Мы считаем, что данная группа клиентов будет обладать меньшей рисковостью, чем в целом малые предприниматели. Не в обиду мужчинам будет сказано, женщины статистически более ответственные в обслуживании своих долгов. Это видно по их поведению как физлиц. И примерно такие же можно видеть тенденции для женщин-предпринимателей.

– Они с каким бизнесом приходят? Женский бизнес – он какой?

– Есть обывательское представление о женском бизнесе, в котором и я пребывал, что женщины – это только салоны красоты и какие-то фитнесы.

– Все не так?

– Не совсем так. Женщины приходят с очень разными бизнесами. Действительно, как правило, это сфера услуг. Но попадаются очень интересные истории, связанные с производством какого-то сложного оборудования. При этом женщины, бывает, показывают очень глубокую экспертизу. В таких вопросах, в которых от женщин не сильно и ожидаешь.

– У нас сейчас ключевая ставка 9%. А какой ее хотят видеть банкиры? На сколько она может снизиться?

– Вероятнее всего, ставка, мне кажется, должна понизиться на 0,25. Почему? Потому что я опять-таки надеюсь, что регулятор сохранит тренд, чтобы ключевая ставка постепенно приходила к инфляции. Потому что пока такой разрыв сохраняется, сейчас он почти 5%, это свидетельствует о том, что реальные ставки в экономике очень высокие. А это значит, что нагрузка на бизнес достаточно значимая. В такой ситуации бизнесу развиваться достаточно сложно.

– Есть ли силы у ключевой ставки влиять на стоимость кредитов?

– Ключевая ставка всегда влияет на стоимость кредитов. Потому что понятно: если ключевая ставка будет снижаться, к ней привязано большое количество индикаторов межбанковского рынка или возможности оптового привлечения. Банки ориентируются на нее, выставляя депозитные ставки. А следовательно, через маржу это составляет кредитную ставку. Поэтому чем ниже будет ключевая ставка, тем ниже, скорее всего, будет стоимость пассивов или привлечения банков через облигации и т. д. И следовательно, тем ниже будет ставка по кредиту.

– Вот как раз ставка по ипотеке очень волнует россиян. Все ждут, когда она будет снижаться. Я так понимаю, что ипотека – это ваш основной фокус сейчас в рознице? Вы в нее верите, она будет драйвером?

– В том числе. Все ждут, что она будет снижаться. Она снижается.

– Как-то не сильно заметно.

– Ну что вы! В начале этого года было плюс 100–150 BP. К нынешним сейчас около 10 с небольшим. А в начале года это были ставки 11,11+. А в прошлом году, мне кажется, ставки были 12,5–13. Поэтому аккуратное снижение, кстати, примерно совпадающее со снижением ключевой ставки, имеет место быть. И опять-таки я ожидаю, что, скорее всего, снижение ключевой ставки продолжится в среднесрочной перспективе, в горизонтах года – полутора лет мы должны прийти к ставкам 7,5–8%. Это значит, что и по ипотеке мы увидим такое же движение по ставкам искомое. Процент-полтора снижения в горизонтах года-полутора. Но вас не только ставка по ипотеке должна интересовать, конечного заемщика. Потому что вроде как надо подождать, но тут же есть и второй параметр всегда для ипотечного заемщика – это стоимость жилья. Скорее всего, при снижении ставок по ипотеке спрос будет стимулироваться. И, вполне возможно, произойдет повышение цены на недвижимость, пускай не очень значимое. Но тем не менее в единицах процентов это может, или, по крайней мере, на лучшие объекты, состояться.

– Как найти золотую середину? Когда брать?

– Когда мы выбираем жилье, мы не всегда действуем на 100% рационально. Расчет в Excel делаем. У нас у всех с вами есть семьи. Более того, у нас есть с вами наша обычная жизнь. И иногда – черт с ними, с 0,25%.

– Если нравится...

– Да, я нашел себе объект мечты. У меня есть семья. Я хочу жить в своем доме.

– Вы сказали, что не только в ипотеку верите. А еще в какие продукты? Вы автокредитованием занимаетесь?

– Да.

– Считаете, что это эффективно? Потому что многие банки отказались...

– Автокредитование само по себе, если брать его отдельно, – действительно продукт с достаточно низкой маржинальностью. Но оно как продукт позволяет продавать другие, более маржинальные продукты тем клиентам, которые автокредитование, условно, покупают. Это хороший продукт для кросс-продаж.

– Вырос ли ваш розничный кредитный портфель?

– Вырос. Но сам по себе рост портфеля в процентах – это только одна из характеристик. Вообще сейчас современное управление банком – как управление самолетом. Раньше у самолетов было 1–2 прибора – высотомер и спидометр. Сейчас приборная доска самолета – это огромное количество различных индикаторов, стрелочек и т. д. Более того, вопрос, на какой скорости нужно летать на самолете, тоже имеет очень много «если». Да, равно как и на какой высоте вы хотите летать. Насколько вы сейчас взлетели или приземлились. Вы все время это будете сопоставлять с большим количеством других параметров.

– А есть в банках «автопилот»?

– Есть. «Автопилот» – это процедуры. Это самая системность. Я говорю о системности как о возможности банков принимать решения, 80–90% решений должно приниматься в рамках процедур скоринга, каких-то стандартных историй. И только выбросы – суть, резкое изменение обстановки, должны выходить на более высокий уровень. И к ним должны применяться различные экспертные подходы в управлении. Ровно точно так, как и с самолетом. Автопилот, как правило, где действует? Где достаточно стабильная ситуация. То есть примерно 10 тысяч метров. А вот взлет-посадка...

– Вручную.

– Да. Автопилоты пытаются сделать, но базово пока что происходит вручную.

– Давайте на модную тему поговорим. Удаленная идентификация, когда по голосу, по глазам нас будут узнавать. Банк в этом направлении что-то делает?

– Тут же вопрос всегда в ошибке. Любой признак, который мы с вами возьмем, пластиковая карта, радужка глаза, отпечаток пальца, ваша фотография. Вопрос, с какой ошибкой мы будем идентифицировать то или иное лицо? И можно ли этим манипулировать? Как только банки будут признавать, что ошибка, с которой они это делают, меньше издержек, которые будут требоваться на альтернативную идентификацию. Самая простая идентификация – когда человек приходил со своим паспортом. Ну это что? Это издержка содержания сети. Дальше карта. Это выпустить нужно карты, держать банкоматы и т. д. Тоже ведь издержка. Она просто меньше, но зато пластиковая карта. Дальше какие-то иные способы. Уже карты выпускать не нужно. Пришел, приложил палец, делаешь банковские операции. Всегда стоит за этим ошибка сделать операцию не с тем. И она рядом соседствует с мошенничеством.

– Так вы сейчас наблюдаете за этим процессом? Смотрите, как он – пойдет, не пойдет?

– В некоторых видах удаленной идентификации мы движемся самостоятельно. В некоторых видах, которые сейчас уже есть, известны, мы пока наблюдаем.

– А вот онлайн-канал насколько значим для вас по сравнению с офлайн?

– Это вопрос как раз сейчас конкуренции. Онлайн-канал – это вопрос издержки, от издержки к издержке. А офлайн, если мы с вами говорим о сети, это все-таки некое общение с клиентом. Это живой контакт. Есть часть клиентов, которые ценят его. Он немножко иррационален с точки зрения опять-таки расчета в рублях и копейках. Но он имеет место быть. Мы не до конца рациональны. Не все можно посчитать до копейки. И принять решение исключительно из того, что выгодно-невыгодно. Есть такая вещь, как «нам нравится».

– С кем вы конкурируете и кого хотите победить?

– Мы никого не хотим победить. Приведу пример. Есть такая игра – «Техасский холдем», покер. Она интересна тем, что там не обязательно быть на первом месте или кого-то побеждать. Можно просто быть «в деньгах». Вот мы за то, чтобы просто быть «в деньгах». Чтобы наша стратегия была устойчива и приносила нам доход. При этом нам во вторую очередь важно, на первом мы месте находимся или не на первом. Просто игра интересна тем, что играют 10 человек. Возможна ситуация, математически, когда девять человек находятся в плюсе и один – в минусе. И наоборот, когда только один находится в плюсе и девять – в минусе. И для второго ситуация, если вот в минусе, он может быть второй, должно ли это его успокаивать? Мне кажется, нет. Поэтому, если мы в плюсе, мы можем быть и девятыми.

– Ваш прогноз, ориентир на осень, до конца года? Что ждет банковский сектор? Какие возможны изменения?

– Сейчас все повышенную нагрузку испытывают оттого, что большой достаточно объем регуляторных требований должен войти и с 1 января 2018 года, с 1 января 2019 года. Это большое напряжение на службу риск-менеджмента, на финансовый блок, на блок IT.

– А положительные какие-то изменения могут быть?

– Вы знаете, банковский бизнес – это такой фермерский, очень фермерский. У вас каждый день, чтобы что-то произошло, о чем можно было бы поговорить, посокрушаться. Ну, как у охотников. Он там сегодня убил кабана. И вот он об этом готов долго рассказывать. Или упустил кабана. А у фермера, у него каждый день….

– Растет.

– Да, на миллиметр подросла пшеница. Ну что, этим хвастаться? Казалось бы, глупо. Но каждый день ты накапливаешь по миллиметру. В конце у тебя случается урожай. Опять-таки урожай – и все суперрадуются? Тоже нет. Потому что опять начинается новый цикл. Сегодня убрали, завтра нужно опять выйти и готовить пахоту и т. д. Вот в этом смысле каких-то событий-событий, которые бы что-то перевернули, я, наверное, не ожидаю.

– Благодарю вас, Константин Александрович! Пусть и банк, и ваши клиенты будут, как вы сказали, всегда «в деньгах» или при деньгах.

– Спасибо!