В ожидании роста цен - «Тема дня»

В России третий год низкая инфляция, по крайней мере ее официальные показатели. Тем не менее инфляционные ожидания россиян остаются крайне высокими — 9—10%. Почему народ не верит Росстату и ждет худшего? И как это неверие влияет на реальную экономику?

Годовая инфляция в России по итогам апреля — 5,2%, но только за один этот месяц белокочанная капуста подорожала на 23,8%, а морковь — на 11%. Это краткий ответ, почему у россиян высокие инфляционные ожидания — 9,4% в апреле. Когда представители Росстата спрашивают у людей, как, по их мнению, вырастут цены в следующие 12 месяцев, те почему-то ориентируются на ценники в магазинах, а не на официальные цифры инфляции. Но рассмотрим ситуацию подробнее: она грустнее, чем может показаться на первый взгляд.

Можно сказать, что за ожиданиями роста цен стоят как ощущения, так и реальные факторы. К первым относится, увы, историческая память: до трех лет низких цен в стране было 26 лет высоких. «Слабые экономические данные порождают у людей ощущение, что «за углом» еще один эпизод ослабления рубля, за которым обычно следует взлет цен», — считает управляющий партнер Exante Алексей Кириенко. Еще свежи воспоминания о девальвации рубля в конце 2014 года и последующий рост цен, говорит эксперт по инвестициям Investtrust.ru Александр Быстров. Помнят россияне и мини-обвалы рубля в апреле и августе прошлого года, добавляет эксперт в сфере финансов и банковского дела Московского отделения «Опоры России» Владимир Григорьев.

Еще одна причина высоких инфляционных ожиданий — это низкие доходы. «Третий год низких цен не внушает людям оптимизма просто потому, что он сопровождается пятилетним падением реальных доходов, которые полностью нивелируют небольшое падение цен», — поясняет генеральный директор «Иволга Капитала» Андрей Хохрин. «Высокие инфляционные ожидания россиян связаны с удручающим социально-экономическим положением, — указывает начальник отдела инвестидей компании «БКС Брокер» Нарек Авакян. — Доходы населения падают уже шестой год подряд, среднюю зарплату по стране не зарабатывают почти две трети работающих людей». «Заработные платы работников наиболее проблемных с точки зрения доходности секторов производства были проиндексированы частично (даже не на размер инфляции), а заработная плата сотрудников бюджетной сферы вырастет только с октября 2019 года», — отмечает зампредседателя правления Локо-Банка Андрей Люшин. «И в таких условиях вполне естественно, что потребители оценивают собственную инфляцию выше, ведь для людей с низкими доходами любое изменение потребительских цен гораздо острее отражается в собственных оценках», — полагает Авакян.

«Согласно официальным данным, инфляция в последние годы находилась на сравнительно низком уровне, но поход в продуктовый магазин для большей части населения всегда ставит под сомнение эти цифры», — говорит Владимир Григорьев. И этому есть два объяснения. Первое заключается в том, что официальная инфляция — это немного больше, чем покупки в магазине.

Мы писали о том, что при расчете инфляции в России используется более 500 товаров и услуг. Например, в списке есть обручальные кольца и пальто на вате. Мало кто из нас отслеживает ежегодное изменение цен на эти товары. Зато мы обращаем внимание на то, что покупаем каждый день. И там ситуация с ценами далека от благополучной.

Вторая же причина в том, что чем беднее люди, тем выше для них инфляция. Дело в том, что из-за снижения доходов растет доля расходов на продовольствие. «Причем акценты потребления смещаются в более низкий ценовой сегмент, так называемый борщевой набор. Именно там по отдельным компонентам наблюдается запредельный рост цен по причине высокого спроса, — рассказывает ведущий аналитик QBF Олег Богданов. — Например, в первом квартале 2019 года цены на капусту выросли на 36%, на морковь — на 8%. Весь «борщевой набор», по оценкам ЦБ РФ, подорожал на 18,3%».

И это реальный фактор высоких инфляционных ожиданий в стране: когда среднестатистический гражданин приходит в магазин, он обращает внимание на цены своего продовольственного набора, которые постоянно растут.

В экономике есть понятие «инфляция для бедных». Как правило, продуктовая корзина малообеспеченных людей дорожает быстрее «средней по больнице», что связано со структурой корзины и видами товаров. Но, что еще важнее, «инфляция для бедных» гораздо более болезненна, ведь на текущее потребление бедные тратят большую часть своих доходов по сравнению с более обеспеченными согражданами. Почти половине россиян (48,2%) денег хватает только на еду и одежду, а на покупку техники (смартфона, холодильника, стиральной машины и прочего) — уже нет. Такие данные опубликовал в конце мая Росстат. А в апреле «Левада-центр» сообщил, что 65% россиян не имеют никаких сбережений. Естественно, что при таком бюджете любое повышение цен становится опасным.

«Среди малообеспеченных слоев населения структура затрат в процентном отношении смещается в сторону продовольственных товаров, именно поэтому можно считать, что продовольственная инфляция — это «инфляция для бедных». И это понятно: человеку необходим определенный набор продуктов для обеспечения жизнедеятельности, и снизить его практически невозможно, — говорит Александр Быстров. — Но даже визуально можно оценить, что рост цен на продовольственные товары опережает непродовольственные и услуги».

Например, Росстат отметил, что с начала года туристические путевки за границу подешевели на 1,4%. Это тоже отразилось на расчете инфляции. «Некоторое снижение стоимости турпоездок за рубеж или ряда дорогостоящих импортных товаров, от автомобилей до вина, никакого влияния на жизнь людей с невысоким доходом не оказывает, а ежегодное повышение тарифов так называемых естественных монополий в области энергетики и транспорта — оказывает. Как и вызванный ими рост цен на все остальные товары и услуги», — комментирует Владимир Григорьев.

«Сильные сезонные колебания цен «простых» продовольственных товаров, разовые подъемы цен на базовые услуги в области ЖКХ производят на бедных граждан России (а медианная зарплата, в отличие от средней, ниже 30 тысяч рублей), особенно ее беднейших регионов, впечатление, что цены растут сильно, регулярно и системно, отбирая у них все большие куски их и без того скромного хлеба», — говорит начальник управления аналитики и стратегического маркетинга Промсвязьбанка Николай Кащеев.

Но дело не только в бедных. «Средний класс тоже воспринимает инфляцию не по всему потреблению, а по чекам из магазина, с бензоколонки и по платежам за коммуналку», — обращает внимание главный экономист рейтингового агентства «Эксперт РА» Антон Табах. «В нашей стране, с таким непомерно высоким уровнем неравномерности распределения доходов среди населения, бедными на полном основании могут оказаться более половины населения, — предупреждает директор Центра финансовых технологий Финансового университета Дмитрий Трофимов. — Еще значительная часть населения имеет уровень жизни чуть выше так называемых бедных». Так что постепенно «инфляция для бедных» становится инфляцией для всех. Ну кроме Центробанка и Росстата, конечно.

Считается, что высокие инфляционные ожидания приводят к реальному росту инфляции. Во-первых, потому что, ожидая роста цен, люди стараются не откладывать запланированные покупки. «Так происходило, например, в 2014 году: многие начали скупать бытовую технику и автомобили, ожидая дальнейшего ослабления рубля и роста цен», — приводит пример аналитик инвестиционно-финансовой компании «Солид» Вадим Кравчук. Во-вторых, если высокие инфляционные ожидания присутствуют у продавца или поставщика, то он сам стремится как можно быстрее повысить цену на свою продукцию. В итоге и то и другое приводит к реальному росту инфляции.

«Однако на практике так происходит не всегда, а только когда расхождение между двумя показателями (реальной инфляцией и ожиданиями. — Прим. ред.) действительно значимо либо когда речь идет об отдельных категориях товаров, чаще всего импортного производства», — говорит Вадим Кравчук. Сейчас же на практике происходит другое. «Хотя мы и видим резкий рост кредитования (люди берут кредиты у банков, торопясь купить товары дешевле), стагнация доходов не позволяет рознице существенно нарастить продажи», — отмечает Алексей Кириенко.

Высокие инфляционные ожидания заставляют Банк России держать ставки на высоком уровне. За это регулятора и его главу Эльвиру Набиуллину часто упрекают: высокие ставки не способствуют развитию кредитования, так нужному нашему бизнесу. Но, возможно, острота проблемы сейчас несколько спала. «Падение доходов населения не способствует росту продаж и развитию производства, во многих случаях лишая всякого смысла получение кредитов бизнесом», — считает Дмитрий Трофимов.

Зато, держа ставки на высоком уровне, то есть проводя жесткую монетарную политику, Банк России осуществляет таргетирование инфляции, целью которого является стабилизация цен, обращает внимание аналитик ИК «Фридом Финанс» Анастасия Соснова. «Однако трудно понять, как жесткая монетарная политика сможет снизить инфляционный рост «борщевого набора», который вызван желанием населения иметь завтрак, обед и ужин», — удивляется ведущий аналитик QBF Олег Богданов.

А если цены на овощи и другие базовые продукты продолжат расти, выходя далеко за пределы официальной инфляции, то рассчитывать на снижение высоких инфляционных ожиданий у населения не стоит. «Они будут существовать до тех пор, пока реальная экономическая ситуация не станет меняться в лучшую сторону», — предупреждает Дмитрий Трофимов.

Милена БАХВАЛОВА,