«Если сидеть в позе отстраненного бизнесмена — ничего не получится» - «Интервью»

К 1 июня президент России поручил рассмотреть вопрос о страховании участниками долевого строительства своих рисков от недостроя. Почему этот груз нельзя перекладывать на плечи дольщиков и что происходит в одном из самых проблемных видов страхования — ответственности застройщиков, Банки.ру рассказал председатель комитета ВСС по перестрахованию и генеральный директор компании «Респект» Александр АРТАМОНОВ.

— Александр Петрович, президент поручил представить к 1 июня предложения по целесообразности того, чтобы дольщики сами страховали свои риски от недостроя. Подобные поправки в закон Минстрой предлагал внести осенью 2015 года, но вроде бы потом от них отказались. Теперь эта тема снова звучит на уровне президента. Как вы оцениваете эту идею?

— Я неоднократно говорил, что подобный проект не учитывает интересы самих дольщиков. Дольщик копил деньги, вкладывал свои кровные в будущее жилье — и его же еще обязывают нести страховые расходы на случай того, что контрпартнер, который и так финансируется им беспроцентно, не выполнит свои обязательства по договору. Вот придет молодая семья, которая решила купить квартиру. И как с этого начинать? «Так, сколько вы там принесли, 3 миллиона рублей? С вас еще 40 тысяч за страховку». Я просто молодежи не завидую. Это даже психологически будет воспринято негативно, как дополнительный налог. Это уже задача государства — проконтролировать тех людей, которые получают фактически бесплатное финансирование от дольщиков.

Кроме того, это точно оттолкнет потенциальных дольщиков от вкладывания денег в жилищное строительство. Резко возрастет стоимость жилья на вторичном рынке. И это не решение проблемы обеспечения прав участников долевого строительства.

Обязывать дольщиков страховать риск того, что дом не будет достроен, нельзя, заявил первый заместитель председателя правления страховой компании «СОГАЗ» Николай Галушин. Принимать решение о заключении договора страхования дольщик должен самостоятельно, однако заменять этим механизмом страхование ответственности застройщиков нецелесообразно, считает он.

— Как этот механизм может отразиться на стоимости жилья?

— Это точно не приведет к удешевлению жилья. Сейчас 18 страховым компаниям (имеющим право страховать ответственность застройщиков. — Прим. ред.) относительно несложно обработать существующих на рынке 4 000 девелоперов — по 200—250 застройщиков на каждую страховую компанию. А теперь представьте, сколько будет клиентов, если каждый дольщик будет страховаться индивидуально. Это сотни тысяч, миллионы людей, и каждому нужно будет объяснить суть страхования и обработать его документы. Каждый из таких потенциальных страхователей должен стать экспертом в «стройке». Естественно, у страховой компании вырастут административные расходы. Увеличение расходов предполагает автоматическое повышение стоимости страхования. Подорожание страхования будет означать для дольщиков увеличение цены квадратного метра. Цикл замкнется.

Естественно, усложнится процедура урегулирования убытка. Одно дело — взаимоотношения профессионалов, страховщика и застройщика. Они примерно знают, кто на что способен, как взаимодействовать при страховом случае: это либо банкротство, либо по суду наложение взыскания на залог. А взаимоотношения с сотнями тысяч физических лиц… Там совершенно другие риски появятся, совершенно другая аналитика.

Вот покажите мне этого мудрого человека, который лоббирует перед Путиным, чтобы бремя страхования возложить на хрупкие плечи дольщиков. Надеюсь, найдутся эксперты, которые подскажут, что не надо нарушать три существующие альтернативы обеспечения прав дольщиков: банковская гарантия, страхование ответственности и общество взаимного страхования застройщиков. Они худо-бедно нормально работают, имеют свою биографию, не надо ничего нового выдумывать. Я считаю, самая актуальная из этих трех форм — все-таки страхование. Это дешевле, чем банковская гарантия. А ОВС, хотя у них и своя тарифная политика, будет вариться в своих собственных убытках. У нас же, у 18 независимых страховых компаний, есть уникальная возможность перестраховать эти риски где-то — и это не Нигерия, не Монголия, не Ботсвана, не Уругвай.

Из этого предложения также следует, что кто-то не доверяет банкам и застройщикам, поскольку оставляет лишь двойную субъектность правоотношений — дольщик и страховщик. А поскольку страхование ответственности застройщиков — социально важный и фактически вмененный вид, то у меня, как страховщика, возникает вопрос: кто заказал отмену того, что уже нормально работает?

Застройщики попросят правительство отменить обязательное страхование их ответственности перед дольщиками. Страховщики относятся к этому виду страхования, мягко говоря, без энтузиазма. Банки.ру разбирался, как на самом деле обстоят дела на рынке страхования застройщиков и на что стоит рассчитывать дольщикам.

— Все-таки емкости российских страховщиков не хватает для того, чтобы покрыть риски всех застройщиков — объем этого рынка оценивался Минстроем в 2—2,5 триллиона рублей, а застраховать компании могут рисков на несколько миллиардов. Обсуждалось создание пула по страхованию ответственности застройщиков, но с уходом Андрея Языкова, автора этой идеи, из страховой компании АИЖК, процесс вроде бы затормозился… В какой стадии он сейчас?

— СК АИЖК никакого отношения к пулу не имеет. Инициирует создание пула профильный комитет ВСС (Всероссийского союза страховщиков. — Прим. ред.) по развитию в сфере страхования жилищного строительства и ипотеки, который возглавляет Андрей Дмитриевич Языков — и он возглавляет до сих пор. Инициатива эта была поддержана мегарегулятором. Сейчас идут какие-то консультации, но они вялотекущие. Какое будет дальше движение, я не знаю, даже сроки не могу назвать.

— А в чем загвоздка?

— Не знаю. «Респект» готов участвовать во всех пуловых соглашениях, форумах, но какие есть нестыковки в разговоре Языкова с руководителями других страховых компаний — об этом я не в курсе. Мы, компания «Респект», будем развивать это направление независимо от того, будет пул или нет. У нас для этого есть солидная перестраховочная защита за рубежом.

— То есть наличие пула не отразится на объеме рисков, который вы можете на себя принимать?

— Никак. По закону есть ограничение. Мы на себя не можем брать больше того, что разрешено мегарегулятором.

— А в чем тогда смысл пула как идеи?

— Чтобы не перестраховывать риски за рубежом, а побольше денег оставить в РФ.

— Если это справедливо для всех компаний, то, получается, создание пула не поможет увеличить объем застрахованных рисков дольщиков в целом на рынке?

— Почему? Поможет. Вот, например, существует общество взаимного страхования застройщиков — для чего-то же они объединились? Чтобы вырабатывать свои правила игры, не упускать тех или иных интересных застройщиков, помогать им — консультативно, финансово. То же и с пулом — это будет определенная емкость, которая позволит расширить возможности каждой индивидуальной страховой компании. Не искать в том или ином объеме защиты за рубежом, а часть рисков отдавать в пул, где будет солидарная ответственность. Более того, если будет создан такой пул, мегарегулятор заявил о том, что он потенциально будет готов предоставить свою емкость.

— На базе национальной перестраховочной компании?

— Да. Когда она будет создана — это другой вопрос. У этой идеи много противников — считают, что это будет монополия, что обязательная 10-процентная цессия нарушает правила игры на добровольном и коммерческом рынке страхования и перестрахования. Но я лично очень жесткий сторонник НПК. Готов поддерживать эту идею морально и методологически.

— То есть вы не против 10%.

— В отношении 10% я бы воздержался от комментариев. Наверное, можно было немного осмотреться, взять паузу, а потом вводить 10-процентную цессию. Но, видимо, мегарегулятор рассуждает так: «Хорошо, ребята, я готов предоставить емкость крупным игрокам российского страхового рынка по санкционным портфелям, которые трудно перестраховать за рубежом. Так, будьте любезны, поделитесь со мной другими добровольными видами страхования». Кто-то, возможно, рассчитывал, что НПК будет брать только санкционные риски, но это неправильно. Во всех странах мира, где существуют государственные перестраховщики, они являются равноправными игроками рынков. Обязательная цессия присутствует во всех взаимоотношениях государственного перестраховщика с добровольным рынком страхования. Это не ноу-хау ЦБ.

В Госдуму внесен законопроект о создании национальной перестраховочной компании (НПК), следует из материалов ГД. Соответствующие поправки к закону об организации страхового дела внесли депутаты Николай Гончар и Борис Кашин.

— А в каких еще странах есть примеры обязательной цессии государственному перестраховщику?

— В Белоруссии: Белорусское национальное перестраховочное общество. В Испании, в Бразилии есть аналоги, во Франции есть определенные формы. Не обязательно 10%, где-то больше, где-то меньше. Без обязательной цессии сложно будет сформировать достаточный портфель, будет элемент недорезервирования со стороны НПК. Данная обязательная цессия будет дисциплинировать рынок, будут определенные справедливые правила игры. Решение, что НПК будет, принято на уровне президента. Я не ярый сторонник 10-процентной цессии, но прекрасно понимаю мотивы ЦБ.

— Создание НПК в ближайшее время как-то подтолкнет формирование пула по застройщикам?

— Я думаю, да. НПК обязательно поддержит дополнительную емкость пула. А возможно, и каждого участника индивидуально. Потому что пул может иметь ограниченную емкость поглощения. Возможно, каждая страховая компания будет заключать отдельный перестраховочный договор с НПК. Вне рамок пула либо через пул. Хотя, по идее, пул надо создавать, не ожидая дополнительной емкости со стороны государственного перестраховщика. И, с другой стороны, НПК будет создаваться не только под пул для застройщиков.

— Есть ли оценки, какую емкость сможет предоставить этот пул сам по себе и с помощью НПК?

— Эти цифры назывались в свое время, довольно давно — около 20 миллиардов рублей составит емкость пула, в пределах 10 миллиардов рублей сможет добавить НПК. Пока участвовать в пуле изъявили желание 12 компаний из 18, имеющих право заниматься этим видом страхования. И всего 4—5 компаний активно работают на этом рынке сейчас.

— Из крупных компаний кто-то готов войти в пул?

— «МАКС» и ВСК. «СОГАЗ» и «АльфаСтрахование» по-прежнему остаются в «режиме ожидания», думаю, что они будут готовы поддержать. Остальные крупные компании, в том числе с государственным участием, считают, что они будут самостоятельно развиваться на этом рынке. Видимо, будут выжидать, когда все наладится. Я 37 лет на рынке страхования, в 1979 году пришел в «Ингосстрах». И любой новый вид всегда был мне интересен, в том числе и страхование ответственности застройщиков. Да, это сложный вид, да, здесь нужно поломать голову, побегать, материалы почитать, поучаствовать в форумах, послушать умных людей. Если сидеть в позе отстраненного бизнесмена — ничего не получится.

— Когда вы возглавили компанию «Респект», заявили о своем намерении активно участвовать в страховании застройщиков. Почему вас привлекает этот сложный вид страхования?

— Мой опыт говорит о том, что данный вид страхования имеет большое будущее. Тем более что принят закон, который носит социальный характер и согласно которому этот вид страхования стал вмененным. Социальность и вмененность — это удачное сочетание. Социальная направленность говорит о том, что он будет востребован со стороны субъектов, которые прописаны в законе, — это застройщики, дольщики, банки, страховщики. И этот вид будет реальным механизмом защиты пострадавших дольщиков.

— Вы увеличили долю этого вида страхования в своем портфеле?

— Страхование рисков дольщиков занимает лишь четверть нашего портфеля, мы нормальная рыночная страховая компания. Но у нас есть амбиции занять порядка 10—15% рынка страхования ответственности застройщиков. По итогам первого квартала мы собрали около 23% премий по этому виду —это может быть много, будем снижать планку.

— Где вы перестраховываете эти риски?

— За океаном. Регулятор в курсе. Зарубежная емкость с рейтингом «АА» и «А-».

— Почему же страховые компании не хотят за это браться? Другие участники рынка говорят, что строительный бизнес для них непрозрачен…

— Для непрофессионала любой вид страхования будет непрозрачным. Если у вас есть специалисты в сфере строительства, имеющие опыт работы с застройщиками, имеется команда экспертов, то никаких секретов у девелопера быть не может. Есть правила страхования, подтвержденные мегарегулятором. Есть механизм оценки и андеррайтинга этих рисков. Есть механизм сопровождения и мониторинга. Есть понимание, как урегулировать данные убытки. В чем здесь непрозрачность? Как будто туроператоры и сельхозриски более прозрачны.

— По каким критериям вы отбираете застройщиков, которых возьметесь страховать?

— У нас есть департамент страхового мониторинга, который отвечает за андеррайтинг, за сопровождение и мониторинг того, как проходит строительство того или иного объекта. Маркетологи изучают конъюнктуру рынка: где идут инвестиции в жилищное строительство, где их нет. Спрос изучаем: где больше дольщики покупают, где нет. Глубочайшая идет аналитическая работа.

— На какой степени готовности объекта вы можете принять на страхование застройщика?

— На любой. Есть серия компаний, которые страхуют застройщика либо за три месяца до окончания строительства, либо на готовности от 50%. Для нас важна не степень готовности, а финансовая устойчивость застройщика. Мы оцениваем, где он будет получать деньги, не будет ли заниматься пирамидой — то есть перебрасывать деньги с одного объекта на вновь возникающий, не будет ли «метаний» его по стройке с деньгами. Если все нормально, мы готовы взять на любой стадии. Но, конечно, от степени готовности будет зависеть тариф. У нас организована дистанционная проверка строящихся объектов, кроме того, мы общаемся со своими «топами» — территориально обособленными подразделениями, их открыто 60 штук по всей стране в крупных городах. Мы через этих людей осуществляем мониторинг, а анализ и андеррайтинг происходят здесь, централизованно.

— Как вы думаете, как нужно еще усовершенствовать законодательство, чтобы это страхование не становилось формальностью?

— Недавно прошло сообщение, что Минстрой инициирует отмену требований к капитализации застройщиков в один миллиард рублей и предлагает установление размеров собственного удержания застройщика исходя из объемов строительства. Я считаю, что это не совсем правильно. Мегарегулятор в начале октября 2015 года ввел требования к страховщикам застройщиков — не менее одного миллиарда из собственных средств и наличие перестраховочной защиты. Это абсолютное правильное, профессиональное требование к страховому сообществу. Аналогичное требование должно было реализоваться в отношении застройщиков в течение 2016 года. Сейчас говорят о каких-то уступках застройщикам — это неправильные правила игры. Ко всем субъектам 214-ФЗ (закон о долевом строительстве. — Прим. ред.) должны быть адекватные аналогичные требования. К страховщикам есть требования с точки зрения платежеспособности — значит, и к застройщикам они должны быть. Потому что застройщик деньги собирает, от этого и страхование — если он обанкротится. Тогда и доверия друг к другу будет больше.

Следующий момент — мы будем просить Центробанк, чтобы к страховщикам застройщиков выставлялось требование наличия разветвленной сети. Поскольку, если компания сидит в Москве и не видит, что с их застройщиками в регионах творится, — это первый признак временщиков, которые собрали портфель. И что с ними завтра будет — неизвестно.

Беседовала Елена ПЕТЕШОВА,