«В России самый высокий уровень мошенничества» - «Интервью»

О том, чем российские заемщики отличаются от испанских, нужно ли бороться с черными коллекторами и почему рынок микрофинансирования должен перейти в онлайн, в интервью Банки.ру рассказал управляющий директор МФО MoneyMan Александр ДУНАЕВ.

– IDFinance, в которую входят микрофинансовая организация (МФО) MoneyMan и сервис AmmoPay, работает в России, Казахстане, Грузии и Испании. Недавно вы также запустились в Польше. Чем вас привлекла Польша? Какие планы вы себе ставите в этой стране?

– Польша – самый большой рынок онлайн-кредитования в континентальной Европе. Сегмент занимает 40% от общего объема рынка небанковского кредитования страны. По итогам 2014 года совокупный кредитный портфель компаний небанковского кредитования в Польше составил около 5,2 миллиарда злотых, это примерно 1,2 миллиарда евро. Итоги 2015 года пока не подведены, но, по оценкам экспертов, рост этого рынка составит около 15%. Таким образом, кредитный портфель компаний альтернативного кредитования достигнет 6 миллиардов злотых. Соответственно, на сегмент компаний онлайн-кредитования придется 2,4 миллиарда злотых, или 550 миллионов евро. По оценке ID Finance, польский рынок онлайн-кредитования крупнее российского примерно в 8–9 раз.

– С какими сложностями вы сталкиваетесь, когда заходите в другую страну?

– В MoneyMan накоплен большой опыт в вопросах географической экспансии, поэтому я не назвал бы это сложностями – скорее, региональной спецификой. Например, в Испании открыть счет в банке гораздо сложнее, чем в России. Для нас это было достаточно удивительно. Мы приходим в банк и говорим: «Мы хотим открыть счет». А нам отвечают: «Мы вам не хотим открывать счет по ряду причин, включая тот факт, что вы русские». Сделать очень линейное, простое действие – зайти в любую дверь банка и открыть счет – оказалось немножко сложнее. Но не мытьем, так катаньем мы его открыли. Налаживал отношения с банком наш кантри-менеджер. Но это нюанс. В остальном все примерно похоже.

– Сколько человек сейчас работает в испанском офисе MoneyMan?

– Десять. У нас отличная команда в Испании.

– Это русские?

– Все испанцы. Вся команда локальная, но нам очень повезло с людьми, которых мы наняли, и, мне кажется, они сделали многие невозможные вещи возможными.

– Есть ли принципиальные отличия в работе МФО с заемщиками в России и Испании?

– Поведение заемщиков будет отличаться в каждой стране. Например, по нашему опыту, в России самый высокий уровень мошенничества. Вот такая чудная страна, на удивление. Заемщики в любой другой точке планеты более дисциплинированны. Они ведут себя во всех странах по-разному, но это зависит не только от заемщиков как таковых, а от того, как мы себя позиционируем в конкретной стране. Вот вам пример. В Испанию мы заходили на конкурентный рынок. Если в России мы начали работать не на конкурентном рынке, и сейчас нас по-хорошему ассоциируют с рынком онлайн-микрофинансирования, потому что, по сути, мы его и запустили, – в Испании это не так. Туда мы пришли на уже устоявшийся рынок. Соответственно, те заемщики, которых мы получаем, нас, скорее всего, еще не знают так хорошо. Наш brand recognition (узнаваемость бренда. – Прим. ред.) не настолько высок, как в России. Соответственно, нам нужно потратить некоторое время, год-два, чтобы люди начали нас узнавать.

– Ваши продуктовые линейки для российских и испанских заемщиков как-то отличаются?

– Немного другие ставки, суммы разные. Суммы займов и средний чек в Испании больше. Если мы девальвационные факторы учитываем, получается довольно значительная разница. Например, 1 200 евро сейчас – это около 100 тысяч рублей. Это максимальная сумма займа в Испании. В России же максимальная сумма – 50 тысяч рублей, в два раза меньше. И так по всем остальным продуктам. Ставки по займам у нас пониже в Испании.

– Ставки по займам ниже, чтобы конкурировать с другими МФО?

– Абсолютно. По-другому работать нельзя. Только в Испании, как и во всем остальном мире, такие компании называются не МФО, а компании онлайн-кредитования.

– Вы озвучивали планы по выдаче займов в Испании в размере 500 тысяч евро ежемесячно. Они реализовались?

– Мы на полпути к этой цифре. В декабре выдали займов на 300 тысяч евро. Всего с июня по декабрь 2015 года выдали около 14 тысяч кредитов. Вопрос не в объеме. Мы проверяли глубину рынка. Потенциал действительно очень большой. Поэтому сейчас нам надо наладить все бизнес-процессы. Посмотреть в течение нескольких месяцев, насколько стабильный уровень просрочки, качество портфеля. Тогда все можно масштабировать.

Финансовая дисциплина заемщиков в других странах лучше, чем в России, однозначно. Люди больше дорожат своей кредитной историей. К тому же в России очень странный информационный фон. Не так давно одна из ведущих российских газет опубликовала на всю последнюю полосу материал «Как не возвращать долг». Это статья о том, как, если у вас есть долг, вывести свои активы на чужое имя, чтобы их не отобрали кредиторы. Это не проблема прессы, а проблема общества. С трудом можно представить такую ситуацию в Испании.

– Вопиющий случай недавно произошел в Ульяновске, где по вине коллектора тяжелейшие травмы получил маленький ребенок. Как можно бороться с такими коллекторами?

– Прежде всего – профилактически. В MoneyMan есть система рейтингов, система оценок коллекторов. У нас три очереди коллекторских агентств. То есть на протяжении «жизни» портфель займов проходит через три стадии. Мы очень внимательно следим за партнерами, с которыми работаем, в том числе – за соблюдением ими законодательства. Ведь это для нас репутационные риски. Такие случаи, как в Ульяновске, в принципе исключены.

Что касается борьбы с «черными» коллекторами – не наша задача с кем-то бороться. Это функция регулятора в первую очередь. Есть перечень государственных организаций, которые ответственны за это, есть нормы, которые регулируют неправомерное поведение, в том числе УК РФ. Наша функция – работать в рамках законодательства, тщательно отбирать заемщиков, предоставлять качественные услуги, предотвращать мошенничество и в целом заниматься максимизацией акционерной стоимости компании.

– В других странах с таким негативным фоном вокруг МФО вы не сталкиваетесь?

– Я не могу сказать, что негатив есть только к МФО. Негатив есть и к банкам, к любым кредиторам. Негатив есть к институционализированным кредитно-денежным отношениям. Это лечится, на самом деле, технической инфраструктурой. Я скажу, что сейчас начнет происходить. Если посмотреть на США (а Штаты впереди нас с точки зрения развития рынка впереди нас лет на 10–15), там у каждого гражданина есть скоринговый балл FICO, который все знают. Это некий кредитный балл. Ты квартиру не можешь снять, если FICO score ниже, кажется, 680. На работу в приличную компанию практически невозможно устроиться без высокого скорингового балла. Это достаточно фундаментальная вещь. Это тема финансовой дисциплины заемщиков. Технологии меняют мир к лучшему. Банки и институционализированные МФО просто перестанут кредитовать население, которое финансово плохо дисциплинировано.

– Насколько отличается регулирование компаний онлайн-кредитования в России и Испании?

– Там эта индустрия не регулируется. Это очень интересно. Есть рынок – и всё. В России микрофинансовые организации также работали до 2014 года исключительно в рамках Гражданского кодекса.

– В России более 3 тысяч МФО. А в Испании рынок насыщенный?

– Там есть несколько лидеров. И мы потихоньку подбираемся к позициям этих лидеров. Если у нас основная масса небанковского рынка – офлайн-игроки, то в Испании – уже онлайн. В Грузии то же самое. Это удивительно, но в Грузии вообще нет офлайн-компаний небанковского беззалогового потребительского кредитования. Все онлайн.

– По вашим ощущениям, как скоро рынок микрофинансирования в России перейдет в онлайн?

– За минувший год онлайн-сегмент увеличился минимум в два раза, и в совокупном портфеле МФО компании дистанционного кредитования занимают 10%. В начале прошлого года было 3%. Грубо говоря, если 10% офлайн-клиентов перейдут в онлайн, то онлайн-рынок увеличится в два раза, будет 20%. Не может случиться по-другому. Все меньше причин ходить в офис, чтобы там получать деньги.

– С другой стороны, в онлайн-кредитовании есть свои сложности. Например, идентификация заемщика…

– Да, сложность есть, но при этом мы даем продукт удобнее, дешевле, быстрее, проще. Посмотрите на мировой опыт других индустрий. Например, офлайновые турагентства скоро перестанут существовать. Они просто не нужны. Останутся очень нишевые в премиальном сегменте, когда нужно подобрать какой-то сложный экзотический маршрут. На лошадях же люди катаются до сих пор, но в качестве хобби. Никто не ездит на лошади на работу: потому что это непрактично, потому что есть машина. Здесь то же самое. В офлайновые МФО перестанут ходить, просто в голову такое не придет – настолько это неудобно. Как с сервис-такси Uber случилось. Когда Uber только запускался, был ряд очевидно спорных моментов, но рынок всегда побеждает. Он не может не победить.

Мы как МФО в рамках нашей саморегулируемой организации плотно работаем с ЦБ, который занимает довольно здравую позицию по идентификации. Взять тот же p2p-сегмент. Никто не стал его запрещать. Сейчас регулятор мониторит, проводит анкетирование, присматривается, что происходит с этим сегментом.

– Вы не будете работать в p2p-кредитовании?

– Пока нет. Наш основной бизнес интереснее, он дает лучшие результаты, лучше масштабируется, по объему больше. Сейчас, по нашему мнению, в России нет фундаментальных причин для развития p2p.

– Какова структура фондирования компании?

– Equity, частное инвестирование, подразумевающее долю в капитале компании, – 50%, долговые обязательства – 50%. Долговые обязательства – это наполовину кредитные линии в банках и еще наполовину займы от частных инвесторов. В 2013 году Вадим Дымов (владелец Дымовского колбасного производства и сети книжных магазинов «Республика». – Прим. ред.) вложился в наш сервис, в прошлом году мы привлекли нового инвестора – фонд Emery Capital. У нас есть несколько кредитных линий в банках. Наше стратегическое видение в том, чтобы иметь как можно больше разных «карманов» с деньгами, потому что никто не знает, что случится с любым из них.

– Банки неохотно кредитуют МФО. Вы в прошлом году брали кредиты в банке?

– Да. Но это непросто, согласование длится до полугода. После того как в конце 2014 года ЦБ резко поднял ключевую ставку, хотя потом ее значительно опустил, банковские ставки не снизились. Они до сих пор находятся на высоком уровне.

– Под какие ставки вы привлекаете кредиты?

– 20% и выше. По таким же ставкам кредитуется реальный сектор.

– Какие банки сейчас готовы кредитовать МФО?

– В основном это крупные банки.

– Банк России объявлял о стресс-тестах в МФО. Что конкретно проверял регулятор в рамках стресс-тестирования?

– Стресс-тесты проводились, и не один раз, среди крупнейших игроков. По сути, это анкетирование. В основном все завязано на просрочку и тестируются финансовые показатели: если ухудшится платежная дисциплина заемщиков, насколько вырастет просрочка.

– Вы предлагаете инвестиционные продукты для физических лиц. Спрос есть?

– Да, всплеск начался в декабре 2015 года. Люди сейчас смотрят, куда вложить свои сбережения. Депозиты, которые предлагают банки, достаточно высокие – 10%, 11%, 12% годовых, но все-таки ниже инфляции. Мы сейчас даже немного снижаем ставку, но ставка для инвестора – до 25% годовых. Мне кажется, это более интересный продукт в условиях волатильности, чем дополнительные пара процентов от банков. Тем более есть гибкие продукты, предполагающие, что деньги инвестор может забрать в любой момент. Потому что иногда для человека важнее среагировать быстро, нежели получить дополнительно 1–2%.

– У ваших инвестиционных продуктов есть страховка?

– Нет, мы перестали работать со страховыми компаниями, хотя нам предлагали страховать, потому что какую-то дополнительную защиту для инвесторов они не предоставляют. У двух из трех компаний, с которыми мы вели переговоры, отозвали лицензию, а одна перестала страховать подобные продукты. Мы общались с крупнейшими игроками страхового рынка, все отказывались. Никто из них подобный риск на себя брать не будет.

– В связи с тем, что население становится беднее, вы будете менять стратегию развития и как-то подстраиваться под рынок?

– Мы видим огромный потенциал рынка, несмотря на макроэкономическое давление. У нас хватает средств, чтобы активно развиваться в России. У нас есть достаточно партнеров, которые предоставляют необходимые объемы фондирования: сколько мы выдадим, столько можем привлечь. Для MoneyMan нет существенных ограничений работы на российском рынке.

Беседовала Анна БРЫТКОВА,