«Я могу жить в доме со старыми обоями, но не могу жить в доме без крыши» - «Интервью»

«Новости Банков»

Станет ли обязательным страхование жилья от чрезвычайных ситуаций? Как планируется страховать неприватизированное жилье? Об этом в интервью Банки.ру рассказал первый заместитель председателя правления компании «СОГАЗ» Николай ГАЛУШИН.

Законопроект о страховании жилья при чрезвычайных ситуациях, который готовится ко второму чтению в Госдуме, взволновал не только страховщиков, но и всех россиян, поскольку непосредственно касается очень многих. МЧС вообще выступило с предложением сделать такую страховку обязательной.

Напомним историю вопроса. Законопроект был разработан для того, чтобы снять с федерального бюджета нагрузку по компенсации населению ущерба при стихийных бедствиях. Согласно документу, прошедшему первое чтение в Думе, новое жилье взамен утраченного при урагане, пожаре или наводнении получат те, кто купил страховку. Все остальные получат жилье по договору социального найма – то есть в помещении можно будет жить, но его нельзя будет ни продать, ни передать по наследству, ни приватизировать. После первого чтения проект отправили на доработку – в частности, норму о предоставлении жилья на условиях соцнайма представители Минфина и Центрального банка будут обсуждать с Конституционным судом: не нарушает ли она конституционные права граждан на жилье.

Страховщики, дорабатывая закон, предложили создать общий для всей страны компенсационный фонд, который будет пополняться за счет продаж «коробочных» продуктов страхования жилья стоимостью 360 рублей в год и с покрытием 300 тысяч рублей. Это возмещение, по замыслу страховщиков, будет выплачиваться только в случае ущерба конструкции здания в результате официально объявленной чрезвычайной ситуации. «Коробочный» продукт предлагается «зашить» во все договоры страхования имущества в РФ. Идею о создании компенсационного фонда поддержал Центробанк, о чем заявил глава департамента страхового рынка ЦБ Игорь Жук.

- Николай Владимирович, что не нравится страховщикам в законопроекте, предложенном Минфином?

- Основной смысл законопроекта Министерства финансов заключается в попытке снижения нагрузки на федеральный бюджет с помощью переноса ее на бюджеты субъектов федерации. Предполагается, что региональные администрации будут сами разрабатывать программы страхования жилья при ЧС, взаимодействовать со страховщиками и планировать возможные расходы. В том числе расходы федерального бюджета, но только в рамках тех программ, за которые они несут ответственность. Иными словами, предлагается децентрализованная модель. При возникновении ущерба от стихийных бедствий, согласно концепции Минфина, в рамках запланированного бюджета расходов на ЧС регионы должны получать финансирование или софинансирование со стороны федерального бюджета.

Мы считаем, что такую модель очень тяжело реализовать, потому что наши глубоко дотационные субъекты федерации просто не будут ничего делать. Подобная логика присутствует и у самих граждан: страховать свое имущество не нужно, а если дом смоет, всегда можно попросить помощи у государства. Точно так же, как мы полагаем, будут рассуждать и в администрациях субъектов: можно, не реализовывая свою региональную программу, при очередной ЧС попросить помощи федерального бюджета, Минфина, президента или руководителя правительства – и те не откажут. Об этом говорят и цифры: сегодня, по оценкам страховщиков, застраховано не более 5% всех жилых объектов в стране. О части из них мы вообще ничего не знаем, потому что они относятся к незарегистрированному жилью, а основным побудительным фактором к страхованию являются банки, выдвигающие условия по страхованию объекта ипотеки. Почему собственники считают, что не надо страховать свое имущество? Потому что страховщики не платят убытки или что страхование слишком дорого? Это все миф. Не страхуют, поскольку надеются, что беда минует, что государство не бросит гражданина на улице. А значит, нет необходимости тратить деньги на страхование — всегда помогут!

- Какова роль страховых компаний в предложении Минфина?

- Страховщики играют роль собственно страховщиков. И здесь нет никакой разницы между вариантами законопроекта Минфина или страхового сообщества. Только позиция Минфина предполагает, что каждый объект необходимо осмотреть, установить по нему страховую сумму и рассчитать страховую премию. Однако, учитывая отдаленность территорий, особенно подверженных рискам чрезвычайных ситуаций, все расходы (а они будут немалыми) страховщиков будут переложены на плечи гражданина. Это сделает для него договор страхования непривлекательным, что, в свою очередь, противоречит цели закона – увеличить уровень охвата жилья страхованием и тем самым снизить нагрузку на федеральный бюджет.

- Что предлагает страховое сообщество?

- Мы предлагаем максимально упростить продукт по страхованию жилья от ЧС. Во-первых, нужно чтобы он был дешевый – доступный для потребителей и легкореализуемый. Не должно быть подводных камней и механизма, который, как в случае с ОСАГО, ограничивал бы продажу этого продукта в некоторых регионах, которые подвержены ЧС. Во-вторых, для того, чтобы продукт был дешевый, нужно сократить количество рисков, в отношении которых он работает, оставив только риски ЧС. Именно за эти риски государство сейчас отвечает перед гражданами и платит им «возмещение» путем предоставления нового жилья.

Мы взяли за основу концепцию Минфина, но упростили всю технологию работы непосредственно по договору страхования. Коробочный продукт с одной страховой суммой и одной суммой страхового взноса легко продавать и тем, кто живет в зоне подтопления, и тем, кто живет в Москве на 17-м этаже. И для одних, и для других продукт будет стоить 360 рублей. При этом мы понимаем, что жители Москвы с высокой степенью вероятности будут «дотировать» тех, кто живет, к примеру, в Крымске или на Дальнем Востоке. В целом по стране будет формироваться компенсационный фонд, из которого и платятся убытки по ЧС. Управлять этим фондом будет либо сообщество страховщиков, либо Центральный банк – это открытый и непринципиальный вопрос. Но даже и жители Москвы, живущие на высоком этаже, могут пострадать, как пострадали жители Челябинска от пролетевшего и взорвавшегося метеорита.

Универсальный продукт позволит избежать антиселекции рисков. То есть, такой ситуации, при которой, с одной стороны, москвичи не страхуются, потому что до 17 этажа наводнение не дойдет и землетрясений в Москве не бывает, а с другой – страховщики отказываются страховать заведомо убыточных жителей деревни Гадюкино, которые живут вблизи реки, и раз в год их смывает половодьем. В результате жители этой деревни выстраиваются в очереди к местным страховщикам и пишут жалобы в ЦБ, что их ограничивают в приобретении полиса. Потому что они хотят оформить полис только тогда, когда вода уже непосредственно подходит к их дворам.

В предлагаемой же нами конструкции страховщик будет легко продавать полис, потому что он знает: риск фактически перестрахован в рамках отчислений в компенсационный фонд.

И последнее – поскольку на стоимость страхования влияет еще и страховая сумма, нужно, чтобы эта сумма была адекватной. Ее размер не должен стимулировать граждан заниматься самоподжогами, чтобы, например, отремонтировать свое ветхое жилье. Но в то же время этой суммы должно быть достаточно для проведения восстановительных работ.

- Самый главный вопрос — а какие это могут быть работы? С одной стороны, новый дом за эти деньги не построишь, с другой – ущерб внутренней отделке и имуществу такой страховкой ведь покрываться не будет.

- Может подмыть угол фундамента, и дом просядет. Может затопить подвал – рухнет печка. Дом будет стоять, но в печке будет трещина. И если эту печку затопить, сгорит весь дом. Может ураганом сорвать крышу. Может появиться грибок, который нужно будет убирать специальными химическими средствами.

- А грибок все-таки считается ущербом конструкции?

- Да. Это уже вопрос детализации – здесь проще. Суммы в 300 тысяч рублей, конечно, не хватит для того, чтобы построить новый дом. Но ее хватит, чтобы провести ремонт. Не косметический ремонт – мол, я хочу новые обои поклеить, а такой ремонт, который позволит в этом доме жить.

-То есть обои, отклеившиеся из-за наводнения, люди будут переклеивать уже за свои деньги? Или получат компенсацию из бюджета?

-За свои деньги. Грубо говоря, я могу жить в доме со старыми обоями, но не могу жить в доме без крыши. За 360 рублей страховщики готовы выплатить 300 тысяч рублей на восстановление того, без чего в этом помещении нельзя жить – но не за поклейку обоев или за то, чтобы вместо старого ламината положить новый.

Поскольку предлагаемый нами продукт «коробочный», и его условия одинаковы для любого гражданина в любом регионе, мы принимаем на страхование имущество, которое не осматривали на момент заключения договора. Условно говоря – я не знаю, были ли вообще в этом доме обои. И если были, то какие.

За отошедшие обои, вздыбившийся паркет и разбитый телевизор страховая компания будет платить в том случае, если человек заключит отдельный договор страхования, вне льготной государственной программы, заплатит за него 2, 5, 10 тысяч рублей, и в рамках этого договора у него будут застрахованы имущество и отделка. Если же человек не готов тратить деньги на страхование отделки и домашнего имущества, почему страховщик должен компенсировать такие убытки?

Мы согласны, что 300 тысяч – это довольно узкое покрытие, и его не хватит на то, чтобы полностью восстановить здание. Но при этом нужно помнить, что самое большое количество убытков связано с незначительным ущербом: например, несколько листов шифера снесло ураганом, но дом остался цел. Частотность таких событий высокая. Случаи крупных убытков – когда сгорают целые здания, взрываются целые предприятия – происходят намного реже.

-Что будет в случае, если дом сгорел полностью?

- Если дом сгорел дотла или полностью уничтожен ураганом – 300 тысяч рублей выплачивает страховая компания. Остальной ущерб компенсируется за счет регионального и федерального бюджетов. Но с учетом того, что страховых случаев в рамках этих 300 тысяч рублей будет много, и в пределах этой суммы всегда будут платить страховщики – нагрузка на бюджеты снизится. Представьте, что в результате ЧС пострадало 1000 домов, из них 900 – частично и подлежит восстановлению, а 100 домов восстановить нельзя. Убытки в отношении 900 домов полностью оплачивают страховые компании, а в отношении 100 домов осуществляется софинансирование: 300 тысяч заплатили страховщики, «сверху» доплатило государство.

-Во время катастрофического наводнения на Дальнем Востоке в 2013 году в домах в основном пострадала внутренняя отделка и имущество. Тогда это компенсировал федеральный бюджет?

- А мы не знаем, на что в 2013 году пошли деньги – статистики нет. Премьер-министр Дмитрий Медведев назвал цифру выплат из федерального бюджета пострадавшим – 40 млрд рублей. А представитель Счетной палаты сказал, что тогда общая нагрузка на федеральный бюджет составила 8 млрд. Мы не знаем, как считались эти цифры, потому что 8 млрд рублей могли прийтись на бюджет 2013 года, но и в 2014 году также продолжились выплаты по устранению последствий наводнения. И эти расходы уже были отнесены на бюджет 2014 года.

Как только произошло наводнение на Дальнем Востоке, страховщики получили массу писем из различных ведомств, в которых нас просили еженедельно отправлять в Центральный банк отчеты об урегулировании убытков физических лиц. И каждую неделю страховщики составляли отчеты: «поступило 10 заявлений, рассмотрено 8 убытков, выплачена такая-то сумма, столько-то убытков находится на рассмотрении, в таком-то количестве выплат отказано». Не знаю, кто пользовался этой статистикой, и куда она в конечном итоге попадала, но у всех страховых компаний эта информация запрашивалась. Кроме того, и после событий в Крымске, и после событий на Дальнем Востоке нас просили упростить процедуру сбора документов от граждан, пострадавших от ЧС. Но мы не знаем, сколько было выплачено со стороны государства, кому пошли эти деньги и в каком объеме.

- Недавно МЧС выступило с предложением сделать обязательным страхование жилья от чрезвычайных ситуаций. Насколько это вероятно? Обсуждается ли такой вариант в правительстве?

-Нет, не обсуждается. С позиции страховщиков это невероятно: мы исходим из того, что право гражданина – самостоятельно решать, что ему делать со своей частной собственностью. Хочу – страхую, хочу – не страхую, хочу – продаю, хочу – поджигаю (лишь бы соседи не пострадали и не было бы впоследствии страхового мошенничества).

Меня могут обязать по закону страховать ответственность перед третьими лицами, как это происходит с ОСАГО, или с владельцами опасных производственных объектов. Живя в своей квартире, я могу затопить соседей снизу, и теоретически такой риск можно обязать страховать. Но в случае со страхованием жилья мы все-таки защищаем сами дома от ЧС, а не соседей от протечки. Кроме того, у нас очень много людей, которые живут в сельской местности, где нет соседей этажом ниже или выше. Если сгорит мой дом, не факт, что огонь достанет до соседнего дома. А если у меня лопнет труба, я точно никому, кроме мышей в подвале, вреда не принесу.

- С частной собственностью понятно, а если квартира не приватизирована?

- Тогда у нее должен быть собственник, который должен ее страховать. Если это муниципальный жилой фонд, правильная конструкция, на наш взгляд, могла бы выглядеть таким образом: муниципальное образование за свои деньги страхует жилой фонд, а расходы на страхование перекладывает на ответственных квартиросъемщиков. Но для последних это было бы не обязательным страхованием, а коммунальными платежами. Договор страхования в этом случае заключался бы не квартиросъемщиками, а балансодержателем – муниципальным образованием.

Здесь есть еще один нюанс: с точки зрения теории и практики страхования, неправильно страховать в многоквартирном жилом доме только ту ячейку, в которой вы живете. Потому что может произойти пожар в лифтовой шахте, которая никаким ответственным квартиросъемщиком не арендуется, но в результате пожара в шахте лифта может сгореть весь дом. В одном крыле дома может сгореть несколько квартир, обрушиться межэтажные перекрытия, и дом будет признан аварийным. При этом с вашей квартирой, которая находится в другом крыле, ничего не произойдет. И вам не за что будет выплачивать возмещение, хотя этот дом будет поставлен под снос. Поэтому с учетом того, что в многоквартирных домах есть общее хозяйство, которое ни на кого не запишешь – подвал, чердак, лестничные пролёты, лифты, коридоры – мы считаем, что весь дом должен страховаться как единое целое.

- Есть ли прогнозы по срокам — когда закон может быть принят окончательно? Есть информация, что уже в эту сессию Госдумы.

-Закон должен был быть запущен еще в весеннюю сессию. Тогда поднялась волна критики со стороны страховщиков и не только, которая была услышана, и законопроект приостановили. Сейчас он включен в план работы на осеннюю сессию. Сможем ли мы согласовать этот документ так, чтобы и Минфин, и страховщики были на одной стороне, и продвигали этот законопроект в едином компромиссном варианте – мы пока не знаем. Насколько мы знаем, сейчас идут межведомственные консультации по редакции законопроекта.

Но эти 300 тысяч – это пока стартап. Как только граждане поймут, что страхование жилья работает, что это не страшно и на самом деле действенный механизм, то они сами, как мы надеемся, будут говорить: «Мне 300 тысяч недостаточно, у меня дом стоит миллион рублей, и я хочу за свои деньги для него купить нормальное покрытие». И такому гражданину вообще никакая помощь от государства не нужна. Если у человека смыло дом, или из-за проблем с трубой дом сгорел, ему не нужно ждать ЧС, он получит возмещение от страховой компании. А роль государства в лице ЦБ как регулятора – защитить гражданина от необоснованного отказа в выплате возмещения каким-то недобросовестным страховщиком. И все! И не нужно, чтобы государство компенсировало такие убытки.

В конечном итоге мы хотим прийти к тому, что лишь небольшой слой населения, для которых даже 360 рублей – значительная сумма, будут нуждаться в софинансировании выплат со стороны государства. А все остальные будут покупать для себя полноценное страховое покрытие на полную стоимость имущества. Если я могу позволить себе большой дом – почему я должен рассчитывать, как предлагает Минфин, на квартиру по социальному найму?

Вообще в концепции Минфина много таких нюансов, которые просто так в одной программе не зафиксируешь. К примеру, в предложении Минфина страховщик, ведя переговоры с каждым гражданином, должен определить количество проживающих в этом доме, материал стен, оценить среднюю стоимость строительства квадратного метра жилья в этой местности, и, умножив эти параметры на социальную норму — получить размер страховой премии. Кроме того, необходимо определить, не относится ли дом к категории ветхого и аварийного жилья. А если у нас будет еще отдельная тарификация по каменным и деревянным домам, представитель страховщика должен быть достаточно компетентен для того, чтобы определить, к какой категории отнести дом, который сделан из дерева, а сверху обложен кирпичом. Или каменный дом, в котором деревянные перекрытия. В нашем понимании такой продавец должен быть высокопрофессиональным специалистом с высшим техническим образованием. В реальности это невозможно: большинство продавцов в страховых компаниях сегодня могут эффективно продавать в основном стандартизированные продукты, такие, как полис ОСАГО.

Есть еще момент. Основная цель закона – помочь населению территорий, подверженных чрезвычайным ситуациям, а это зачастую отдаленные и малонаселенные районы. Предлагаемая Минфином конструкция означает, что представитель страховщика должен попасть в каждый дом, чтобы оценить риски и определить размер страховой премии. Таким образом, у страховой компании возникают дополнительные затраты, для того, чтобы ее представитель проехал 300 километров в деревню Гадюкино, которую каждый год смывает паводком, и с каждым из жителей вел переговоры индивидуально.

Есть еще и фактор мошенничества. У страховщика будет возможность завысить размер премии, если он чувствует, что человек на эту цифру согласится. Поскольку, чтобы проверить обоснованность премии, клиент должен будет проверять все эти многочисленные параметры и разбираться в них.

Возможно мошенничество и с другой стороны. У нас есть проблема ветхого и аварийного жилья. Если в число ЧС входят сельскохозяйственные палы и пожары, когда выгорают целые деревни, то человеку может быть выгодно сделать некую имитацию лесного пожара. Тогда его ветхое строение сгорит, и он построит себе за счет средств страховой компании новый дом. А может еще и всей деревне помочь дома заменить.

- Ветхое и аварийное жилье не будет подлежать страхованию?

-Это же стопроцентный риск. Причем если будет работать агент страховой компании, ему абсолютно все равно, что страховать. Главное для него – получить агентское вознаграждение. Поэтому возможно, что этот недобросовестный сотрудник будет заключать договоры страхования в отношении ветхого жилья, поскольку он не несет ответственность за убытки. Но в рамках предложения страховщиков — даже ветхое строение будет возможно застраховать: на 300 тыс. рублей и только от риска ЧС.

- С 1 февраля 2015 года «СОГАЗ» участвует в программе страхования жилья в Москве. Можно ли что-то почерпнуть из этой программы для федерального законопроекта?

Москва – не Россия (в хорошем смысле), мы не можем взять московскую программу за базовый вариант по всей стране.

Во-первых, у Москвы более высокий уровень учета квартирного фонда, и именно поэтому московская программа привязана к площади квартиры. И, во-вторых, в Москве есть действующая система единого платежного документа, в котором можно поставить строчку «Страхование». В Москве проходит конкурс, которым определено, что, к примеру, в ЦАО в рамках этой программы работает только один страховщик – СОГАЗ. Поэтому если у кого-то в квитанции написано «страхование», и этот человек проживает в ЦАО, то его квартиру застраховал СОГАЗ.

В масштабе страны использовать такую систему невозможно. Если в муниципальном образовании будет иметь право работать только один страховщик, это может породить коррупционный сговор. Чтобы избежать таких ограничений, мы и предлагаем продавать всем универсальный продукт с одинаковой стоимостью. И в данном случае все равно, у кого вы или сельский житель приобретете полис. Это может быть страховая компания, у которой в деревне есть офис. Это может бать отделение «Почты России» или обычный магазин, в котором, помимо прочего, можно будет купить еще и страховой полис. Есть дома интернет – купи через интернет. Хочешь поболтать с агентом – пригласи агента в гости. Идешь в «Перекресток» или «Магнит» и там продается коробочный продукт – купи его там. Чем больше способов продвижения продукта, тем выше будет уровень проникновения. Чем выше уровень проникновения – тем меньше нагрузка на федеральный бюджет, потому что больше граждан к моменту ЧС будут застрахованы.

Беседовала Елена ПЕТЕШОВА,