Александр Дмитриев: «Удовлетворенность нельзя испытывать дольше нескольких минут» - «Финансы»

О том, какими путями ветер перемен приносит журналистов, пишущих о футболе, на должность «главного по связям с общественностью» банка из топ-20, о взаимопонимании, или отсутствии оного, в работе с журналистами и о том, как тают представления о «классических банках», порталу «Новости Банков» рассказал управляющий директор по внешним и внутренним коммуникациям банка «Открытие» («Открытие холдинг») Александр Дмитриев.

— Как вас занесло из спортивной журналистики в банк?

— У меня правило: заниматься тем, от чего получаешь удовольствие, что по-настоящему интересно. Работая в отделе спорта «Газеты.ру», я в какой-то момент поймал себя на мысли, что смотреть футбольные матчи мне по-прежнему нравится, а писать о них стало не интересно. Гораздо интереснее было разбираться в экономической составляющей спорта, тем более что это был период, когда Роман Абрамович купил «Челси» и начал активно в него инвестировать, а американцы становились владельцами «Манчестер Юнайтед». И в тот момент я понял, что мне все чаще попадаются слова «контрольный пакет», «стратегическая инвестиция»…

— А вы их значение уже не понимаете?

— Ну газету «Ведомости» я к тому времени давно читал, так что не все было запущено. Но надо было реально получать знания о мире финансов. И тут интерес наложился на рабочую ситуацию. Во время Олимпиады 2004 года весь отдел работал в авральном режиме, а мне выпало 18 ночей подряд. А после завершения афинских Игр меня еще поставили 10 ночей подряд работать на кубок мира по хоккею. Это было даже еще более жестким испытанием, чем работа на Олимпиаде. Потому что нужно было одновременно вести онлайн-трансляцию хоккейного матча, потом тут же писать об этой игре заметку и делать еще какие-то вещи. И когда я узнал, что после этих 18 ночей Олимпиады, которые сильно вымотали, мне предстоят еще и 10 ночей на хоккее, я решил поинтересоваться у своего руководителя: где справедливость? На что мне было сказано…

— Что ни небу, ни земле милосердие не ведомо?

— Примерно так. Но с поправкой на мужской коллектив отдела спорта и вопрос, и ответ выглядели немного иначе: «Я тебя уволю — и ты пойдешь „бомбить”».

Это если очистить диалог от эмоциональных вставок. Кстати, с автором этих слов мы до сих пор хорошо общаемся, и я ему, на самом деле, очень благодарен за всю эту историю. Но тогда они вызвали у меня совсем другие эмоции. Хотя бы потому, что возможный свой заход в автомобильный бизнес я видел совсем другим, а главное — не понимал: почему, имея хороший опыт благодаря ТАССу, «Газете.ру», «НТВ-спорт», я должен обязательно пойти бомбить? Кстати, про милосердие земли и неба вскоре пришло опровержение: одна моя знакомая, директор рекламного агентства, спросила: «А не хочешь ли ты попробовать себя в „Форекс-клубе”».

— Вы работали в «Газете.ру» в те годы, когда редакцией руководил Владислав Бородулин?

— Да, мне вообще повезло расти в профессиональном смысле рядом с людьми, которые вызывают очень большое уважение. Например, несколько месяцев с Сашей Ткачевым, известным хоккейным комментатором, который в свое время просто поразил меня глубиной знания предмета и анализа.

Бородулин — один из таких людей, как принято говорить, глыба, и как профи, и как человек. Во время Олимпиады в Афинах произошла трагедия с двумя самолетами, вылетевшими одновременно из Домодедово. Так получилось, что в ту ночь мы работали с Николаем Подорванюком, который потом возглавлял отдел науки в «Газете.ру», а сейчас запустил в рамках холдинга «Рамблер» большой медийный проект, связанный с наукой. Было очевидно, что надо ехать в аэропорт как можно быстрее, а мы, находясь в редакции на Загородном шоссе, могли сделать это быстрее других сотрудников, которые в это время были дома. Владислав в пять часов утра приехал к нам, привез нам денег, чтобы мы могли купить бутерброды в дорогом кафе аэропорта. Меня это тогда поразило — человек подумал о двух рядовых членах большого экипажа, проехал в ночи в общей сложности 100 км.

— А вы не спросили у девушки, предложившей вам работу в пиаре форекс-компании: а что я в этой тематике понимаю?

— Мне кажется, что главная цель любого университета и школы — научить человека трем вещам: получать знания, систематизировать их и применять. Если человек этому научился, то ему будет проще развиваться дальше практически в любой области. За исключением областей и должностей, которые сразу требуют специфических знаний и навыков. С журналистским образованием перейти из журналистики, пускай и спортивной, в пиар финансовой компании, скажем так, было возможно. Особенно с учетом того, что у «Форекс-клуба» уже тогда была очень хорошая образовательная программа, с хорошими профессорами. А еще там был отличный шеф-дилер, и ребята из его команды, готовые делиться знаниями.

— Как дальше вы попали в банк?

— Тоже через знакомую, которая порекомендовала меня тогдашнему главе коммуникаций. Пришел в банк, прошел три собеседования, посмотрел сайт банка, который тогда был прямо такой очень олдскульный. И понял, что, несмотря на отличную команду, работать там не хочу. Тем более что акционеры «Форекс-клуба», которые жили в стиле «фанки бизнес», говорили: «Куда ты идешь? Мы тоже работали в банке, мы оттуда ушли. Тебе будет скучно». И оказались неправы.

— Не хочу, но придется?

— Для меня очень важно учиться чему-то новому. В банке эта возможность практически не ограничена, что и стало определяющим фактором. В дальнейшем же выяснилось, что я перешел в очень правильное место. Это касается и людей, с которыми мне повезло работать, и проектов и процессов, в которых довелось принять участие. Это и IPO банка, и сделки M&A, и ребрендинг, и ренейминг в банк «ФК Открытие». И вот эта возможность учиться стала переломным моментом.

— Что вас больше всего раздражает в журналистах?

— Меня ничего не раздражает в журналистах. Меня в любых людях раздражают две вещи: непунктуальность и отсутствие ответственности. Просто в случае с журналистами вторая часть обычно стоит гораздо дороже для всех сторон. В зависимости от того, какое слово ты напишешь, новость может быть по-разному истолкована. Кажется, что иногда не все об этом помнят.

— Но к тому, как вы подаете информацию, тоже ведь надо относиться крайне взвешенно? Вы стараетесь написать новости гладко и красиво, а мы уже потом трактуем их в меру своих возможностей и открытости информационных каналов.

— Коммуникация должна быть не только красивой и гладкой, но и в первую очередь корректной и понятной.

В твоем тексте должны быть точные факты, изложенные так, чтобы исключить возможность неверной интерпретации. В общем, все по классической схеме, которой нас учили на первых курсах университета. Есть сообщающая сторона, есть реципиент информации, а есть канал, который так или иначе ее может исказить в той или иной степени. Если упрощенно, то наша задача сделать так, чтобы информация была корректной и правильно доходила до пользователя.

— С каким количеством людей вам приходится общаться в день?

— Никогда не считал. Думаю, это бесполезная затея.

— Речь, наверное, идет о десятке людей?

— Значительно больше. Но гораздо важнее качество этого общения.

— Вам часто приходится общаться ни о чем, просто для поддержания хороших отношений?

— Слово «приходится» здесь совершенно неуместно. Общение с людьми — это возможность получить новые знания. Ты можешь использовать ее или сознательно себя этого лишить. Мне в этом смысле очень везет — рядом всегда были и есть люди, у которых есть чему поучиться.

— Сколько людей у вас в подчинении?

— Около 15 человек. Это люди, которые отвечают за внешние и внутренние коммуникации группы «Открытие» в Москве и некоторых регионах России.

— Как вы подбираете команду?

— Это один из самых сложных вопросов. В моем понимании, правильный человек в нашей профессии должен одновременно быть умным, активным, уметь хорошо писать и взаимодействовать с людьми. Такой человек обладает большими возможностями для развития и роста, но найти его, как показывает практика, очень непросто.

— У вас в департаменте нет бывших журналистов?

— Бывших журналистов вообще не бывает! У нас четыре человека имеют опыт работы в журналистике, причем не только финансовой.

— Просто есть банки, которые категорически не берут бывших журналистов, так как считают, что они слишком расхлябаны и думают, будто им много чего позволено. А банк — это субординированная вертикальная структура, и вольностей тут нам не надо.

— Я с этим не согласен, потому что в конечном счете все зависит от человека. У меня есть хорошие товарищи журналисты, сосредоточенности и сфокусированности на достижении цели которых позавидовали бы многие топ-менеджеры банков. Вопрос в другом. Как мне кажется, практически любой журналист, переходя из журналистики в пиар, проходит определенную ломку. Я через нее точно проходил. Думаю, это связано в первую очередь с тем, что когда ты работаешь в СМИ, то видишь непосредственные результаты своего труда: вот опубликованный материал, вот реакция на сайте, вот обсуждение в соцсетях. В свое время мы первыми дали новость про увольнение из «Спартака» Романцева, и это был один из самых читаемых материалов в Рунете. А в пиаре, особенно на стартовых позициях, такого зачастую нет, не хватает ощущения, что ты внес значимый вклад во что-то большое и важное.

Второй момент — корпоративная культура. Редакции, которые мне довелось видеть, либеральные структуры, и с точки зрения общения сотрудников, и с точки зрения дресс-кода. Поэтому ничего удивительного, что еще несколько лет назад при переходе из журналистики в практически любой банк человеку был нужен период адаптации. Впрочем, сейчас эти грани между редакцией и офисом размываются. Я вижу это не только на примере собственного коллектива, но и других подразделений. Процесс диджитализации, например, очень сильно на это влияет. Если человек с «классическим» представлением о банках и их сотрудниках зайдет в наше подразделение «Открытие Digital», то его ждет очень большой сюрприз.

— Ну хорошо. Подведем итог. В данный конкретный момент вам нравится тот новостной фон, в котором находится компания, за связи с общественностью которой вы отвечаете. Вы удовлетворены своей работой на сто процентов? Или все-таки мы, журналисты, могли бы поменьше банковской группе «Открытие» вопросов задавать?

— Удовлетворенность — плохое ощущение, которое нельзя испытывать дольше нескольких минут. А уж если оно связано с тем, что тебе задают меньше вопросов, стоит задуматься о смене профессии.