Официальная Варшава вновь заявила, что газопровод «Северный поток – 2» является угрозой для безопасности «всего региона», но прежде всего для Украины. Почему Польша так печется об украинских заработках на транзите российского газа, учитывая ее многочисленные претензии к «героизации бандеровцев»? И верно ли утверждение, что после сдачи проекта Москва может сделать с Киевом «все, что захочет»?
«Я не считаю, что у нас в Польше царит жесткая антироссийская риторика. Однако есть некоторые вопросы, которые нам не нравятся, например, «Северный поток — 2». Этот проект позволит Москве отрезать Украину от поставок газа в Европу, а после делать с этой страной все, что захочется».
Эти слова премьер-министра Польши Матеуша Моравецкого звучат диссонансом с новостями о том, что Дания вроде как сняла последние возражения на достройку «Северного потока — 2» и теперь окончательную реализацию проекта затягивают только санкции США. Но примечательно его заявление другим: поляк соврал там, где хотел сказать правду, и сказал правду тогда, когда хотел ввести в заблуждение.
В объективной реальности русофобия в польской республике под управлением партии «Право и справедливость» действительно зашкаливает. Это признают и те поляки (например, журналисты), которые работают в РФ и не питают никаких симпатий к российской власти: образ Польши в России значительно более приятный и доброжелательный, чем образ России в Польше.
Настоящему пану на это обстоятельство в целом наплевать, мол, а нас-то за что не любить, хотя стоило бы обратить внимание, как минимум, на то, что в российском политическом и общественном сознании попросту отсутствуют идеи «новой оккупации Польши» или мести полякам за что угодно, хотя польская пропаганда настаивает, что такие мысли есть и что Москва готова продолжить свой «кровавый путь по польским трупам», только дай.
Это и есть «жесткая антироссийская риторика», существование которой отрицает польский премьер, хотя, скорее всего, искренне верит, что ненависти к нашей стране в Польше меньше, чем могло бы быть.
Что же касается «Северного потока — 2», причины польской ненависти к нему гораздо более обширные, чем Моравецкий хотел бы показать.
Во-первых, это чистой воды гонор. Росийско-германский газотранспортный проект изначально задумывался в обход Польши, что Польше, понятное дело, не нравилось — она хотела получать свою долю от транзита. Объективных причин для того, чтобы просто так делиться с русофобствующими поляками прибылью, у Газпрома, разумеется, не было, но гонор на то и гонор, что от объективных причин не зависит.
К примеру, в Польше в свое время активно дискутировалась такая трактовка, что Москва обязана подкармливать поляков газом в качестве компенсации за доставленные в прошлом страдания.
Во-вторых, что гораздо существеннее, Польша выступает наиболее агрессивным проводником американских интересов в ЕС, чем показательно гордится. История научила поляков не доверять европейским державам в вопросах собственной безопасности, поэтому опору за океаном там стали искать сразу после падения «железного занавеса» и довольно быстро нашли, опираясь на значительную польскую диаспору в США и Канаде.
С тех пор Варшава является верным лоббистом Вашингтона вне зависимости от того, кто сидит в Белом доме — республиканец или демократ. Партийность президента никак не влияет и на интересы американских продавцов СПГ, прямым конкурентом которых является «Северный поток — 2». Поляки покупают американский СПГ и вставляют палки в колеса российского проекта, то есть, надо отдать им должное, ведут себя как верные союзники или вассалы (зависит от угла зрения), но вслух об этом говорить не принято, поскольку противоречит принципам европейской солидарности — энергетический альянс поляков и американцев вредит не только России, но и Германии.
Третья причина ненависти к «Северному потоку — 2» действительно касается Украины, точнее, финансового обеспечения украинского государственного проекта. В польской картине мира он призван сдерживать Россию и всячески мешать ей жить, но при таком подходе Украина стремительно беднеет, поскольку ее географическое положение и зависимость от российской экономики не отменимы.
По логике вещей, поляки, американцы, немцы и прочие должны в таком случае взять ответственность на прокорм Украины на себя, но лишних денег нет ни у кого, поэтому вопрос ставится так: да, Украина — это антироссийский проект, но обеспечивать его должна сама Россия, в первую очередь, за счет оплаты прокачки газа по ее территории.
Как бы там ни было, Моравецкий прав в том, что изъятие вентиля из украинских рук позволит делать с Украиной если не все, что захочется, то многое из того, что сейчас делать рискованно.
В этом нет никакой «дьявольской хитрости», сплошные бизнес-интересы, причем, достаточно очевидные. Природный газ один из главных российских товаров, гарантирующий валютные поступления в казну. Государство прямо заинтересовано в его бесперебойной продаже странам ЕС и желало бы устранить посредника, стоящего между ним и покупателем, то есть Украину.
Прежде всего потому, что это непредсказуемое и коррумпированное государство, способное на любые провокации. Оно это доказывало всей своей историей с 1991 года и продолжает доказывать до сих пор.
Но, в то же время, было бы лукавством утверждать, что, лишая Киев орудия для газового шантажа, Россия думает только о своих обязательствах перед европейскими покупателями. Есть целый ряд проблем в отношениях с Украиной, которые нам еще предстоит решить — и они будут решаться, рано или поздно, так или иначе.
Например, нам необходимо добиться устойчивого мира в Донбассе, дать гарантии безопасности его жителям и возможности для экономического развития региона. Нам необходимо обеспечить пресной водой Крым и окончательно закрыть вопрос его принадлежности к РФ. Это, так сказать, неотменяемый минимум.
Для этого на Украину придется давить, причем не на политический Киев (практика показывает, что от фамилии президента там мало что зависит, так как политику страны определяют пассионарные сельские гопники), а на украинцев в целом — провокативная деятельность их государства в отношении России, русских и русскоязычных должна отражаться на украинских кошельках. Она и отражается, но пока все это происходило в щадящем режиме, мы не перекрыли для откровенно враждебной страны каналы финансовой подпитки за наш счет.
Таких каналов много, начиная с довольно крупного бизнеса и заканчивая переводами «заробитчан» на родину, но пока Киев имеет возможность диктовать нам условия по газотранспортным вопросам, этот набор методик для нас заблокирован. Риски слишком высоки, и будут высоки вплоть до того момента, пока «Северный поток — 2» не заработает в полную мощность.
А он заработает. Ждать осталось недолго.
Официальная Варшава вновь заявила, что газопровод «Северный поток – 2» является угрозой для безопасности «всего региона», но прежде всего для Украины. Почему Польша так печется об украинских заработках на транзите российского газа, учитывая ее многочисленные претензии к «героизации бандеровцев»? И верно ли утверждение, что после сдачи проекта Москва может сделать с Киевом «все, что захочет»? «Я не считаю, что у нас в Польше царит жесткая антироссийская риторика. Однако есть некоторые вопросы, которые нам не нравятся, например, «Северный поток — 2». Этот проект позволит Москве отрезать Украину от поставок газа в Европу, а после делать с этой страной все, что захочется». Эти слова премьер-министра Польши Матеуша Моравецкого звучат диссонансом с новостями о том, что Дания вроде как сняла последние возражения на достройку «Северного потока — 2» и теперь окончательную реализацию проекта затягивают только санкции США. Но примечательно его заявление другим: поляк соврал там, где хотел сказать правду, и сказал правду тогда, когда хотел ввести в заблуждение. В объективной реальности русофобия в польской республике под управлением партии «Право и справедливость» действительно зашкаливает. Это признают и те поляки (например, журналисты), которые работают в РФ и не питают никаких симпатий к российской власти: образ Польши в России значительно более приятный и доброжелательный, чем образ России в Польше. Настоящему пану на это обстоятельство в целом наплевать, мол, а нас-то за что не любить, хотя стоило бы обратить внимание, как минимум, на то, что в российском политическом и общественном сознании попросту отсутствуют идеи «новой оккупации Польши» или мести полякам за что угодно, хотя польская пропаганда настаивает, что такие мысли есть и что Москва готова продолжить свой «кровавый путь по польским трупам», только дай. Это и есть «жесткая антироссийская риторика», существование которой отрицает польский премьер, хотя, скорее всего, искренне верит, что ненависти к нашей стране в Польше меньше, чем могло бы быть. Что же касается «Северного потока — 2», причины польской ненависти к нему гораздо более обширные, чем Моравецкий хотел бы показать. Во-первых, это чистой воды гонор. Росийско-германский газотранспортный проект изначально задумывался в обход Польши, что Польше, понятное дело, не нравилось — она хотела получать свою долю от транзита. Объективных причин для того, чтобы просто так делиться с русофобствующими поляками прибылью, у Газпрома, разумеется, не было, но гонор на то и гонор, что от объективных причин не зависит. К примеру, в Польше в свое время активно дискутировалась такая трактовка, что Москва обязана подкармливать поляков газом в качестве компенсации за доставленные в прошлом страдания. Во-вторых, что гораздо существеннее, Польша выступает наиболее агрессивным проводником американских интересов в ЕС, чем показательно гордится. История научила поляков не доверять европейским державам в вопросах собственной безопасности, поэтому опору за океаном там стали искать сразу после падения «железного занавеса» и довольно быстро нашли, опираясь на значительную польскую диаспору в США и Канаде. С тех пор Варшава является верным лоббистом Вашингтона вне зависимости от того, кто сидит в Белом доме — республиканец или демократ. Партийность президента никак не влияет и на интересы американских продавцов СПГ, прямым конкурентом которых является «Северный поток — 2». Поляки покупают американский СПГ и вставляют палки в колеса российского проекта, то есть, надо отдать им должное, ведут себя как верные союзники или вассалы (зависит от угла зрения), но вслух об этом говорить не принято, поскольку противоречит принципам европейской солидарности — энергетический альянс поляков и американцев вредит не только России, но и Германии. Третья причина ненависти к «Северному потоку — 2» действительно касается Украины, точнее, финансового обеспечения украинского государственного проекта. В польской картине мира он призван сдерживать Россию и всячески мешать ей жить, но при таком подходе Украина стремительно беднеет, поскольку ее географическое положение и зависимость от российской экономики не отменимы. По логике вещей, поляки, американцы, немцы и прочие должны в таком случае взять ответственность на прокорм Украины на себя, но лишних денег нет ни у кого, поэтому вопрос ставится так: да, Украина — это антироссийский проект, но обеспечивать его должна сама Россия, в первую очередь, за счет оплаты прокачки газа по ее территории. Как бы там ни было, Моравецкий прав в том, что изъятие вентиля из украинских рук позволит делать с Украиной если не все, что захочется, то многое из того, что сейчас делать рискованно. В этом нет никакой «дьявольской хитрости», сплошные бизнес-интересы, причем, достаточно очевидные. Природный газ один из главных российских товаров, гарантирующий валютные поступления в казну. Государство прямо заинтересовано в его бесперебойной продаже странам ЕС и желало бы устранить посредника, стоящего между ним и покупателем, то есть Украину. Прежде всего потому, что это непредсказуемое и коррумпированное государство, способное на любые провокации. Оно это доказывало всей своей историей с 1991 года и продолжает доказывать до сих пор. Но, в то же время, было бы лукавством утверждать, что, лишая Киев орудия для газового шантажа, Россия думает только о своих обязательствах перед европейскими покупателями. Есть целый ряд проблем в отношениях с Украиной, которые нам еще предстоит решить — и они будут решаться, рано или поздно, так или иначе. Например, нам необходимо добиться устойчивого мира в Донбассе, дать гарантии безопасности его жителям и возможности для экономического развития региона. Нам необходимо обеспечить пресной водой Крым и окончательно закрыть вопрос его принадлежности к РФ. Это, так сказать, неотменяемый минимум. Для этого на Украину придется давить, причем не на политический Киев (практика показывает, что от фамилии президента там мало что зависит, так как политику страны определяют пассионарные сельские гопники), а на украинцев в целом — провокативная деятельность их государства в отношении России, русских и русскоязычных должна отражаться на украинских кошельках. Она и отражается, но пока все это происходило в щадящем режиме, мы не перекрыли для откровенно враждебной страны каналы финансовой подпитки за наш счет. Таких каналов много, начиная с довольно крупного бизнеса и заканчивая переводами «заробитчан» на родину, но пока Киев имеет возможность диктовать нам условия по газотранспортным вопросам, этот набор методик для нас заблокирован. Риски слишком высоки, и будут высоки вплоть до того момента, пока «Северный поток — 2» не заработает в полную мощность. А он заработает. Ждать осталось недолго.
Комментарии (0)