За ушко да на солнышко: как вывести из тени 30 миллионов россиян - «Новости Банков»

Президент РФ Владимир Путин на закрытой встрече с министрами, советниками и региональными чиновниками потребовал найти способ вывести из тени 30 млн россиян, узнал Bloomberg. В условиях кризиса миллионы занятых в «гаражной» экономике могут стать серьезным ресурсом для истощающейся госказны. Банки.ру спросил у экспертов, насколько это реально и будут ли налоги теневиков иметь какой-то эффект для бюджета.

Кто там спрятался в «гараже»?

Владимир Путин поручил правительству подумать, как мотивировать работников, занятых в теневой экономике, легализовать их деятельность. Об этом сообщил Bloomberg со ссылкой на двух участников закрытого совещания в Кремле с министрами, советниками и региональными чиновниками.

Объем «гаражной» экономики оценивается примерно в четверть российского ВВП, пишет агентство. Поэтому, в то время как российская экономика пытается выбраться из кризиса в эпоху дешевеющей нефти, миллионы нелегальных рабочих, которых все-таки заставят платить налоги, были бы серьезным ресурсом для дефицитного бюджета.

Около 30 млн человек, или 40% трудоспособного населения, имеют временные или постоянные теневые заработки, сообщали СМИ со ссылкой на расчеты экспертов Российской академии народного хозяйства и государственной службы при президенте РФ (РАНХиГС). В «гаражной» экономике задействованы, к примеру, люди таких профессий, как механики, строители, стоматологи, ветеринары. Они часто не оформляют необходимых документов и ведут расчеты в наличных. По мнению Путина, людей загоняют в подполье правоохранители, прокуроры и налоги, написал Bloomberg.

В начале июля РАНХиГС обнародовала данные опроса, согласно которым более 30% россиян готовы работать без официального оформления — главное, «чтобы платили деньги», признались респонденты. «Такая ситуация не может не настораживать, поскольку, во-первых, формирует субкультуру теневого работника, оправдывающего различные формы некриминального проявления теневой экономики; во-вторых, свидетельствует о предрасположенности граждан к нарушению установленных законом норм и правил; в-третьих, усугубляет отчуждение граждан от государства, от общенациональных интересов», — отмечал глава Центра социально-политического мониторинга РАНХиГС Андрей Покида.

Проблема теневого рынка труда обсуждалась и на майском заседании президиума Экономического совета при президенте. «На этой теме президент активнее включился в дискуссию и сказал, что нужно понять, что именно заставляет людей уходить в тень, и предложить что-то, что позволит этим людям легализовать труд», — пересказывал один из собеседников РБК.

Банки.ру спросил экономистов и аналитиков, реально ли заставить «выйти на свет» 30 млн человек и большой ли будет толк для бюджета, если все эти люди начнут платить налоги.

«Люди работают в неформальном секторе не от хорошей жизни»

Ростислав Капелюшников, заместитель директора Центра трудовых исследований НИУ ВШЭ:

— Начнем с того, что официальной цифры в 30 миллионов занятых в теневой экономике не существует. Есть разные оценки, но ни одна из них не дает 30 миллионов. Будем считать, что президент имел в виду занятость в неформальном секторе, и здесь оценки пляшут в диапазоне от 14—15 до 23 миллионов человек. Наиболее правдоподобные цифры дает Росстат: около 20 миллионов человек.

Нужно понимать, что неформальный сектор — это занятость на единицах, которые не имеют статуса юридического лица. Но эти единицы могут быть зарегистрированы и абсолютно легальны. Если вычесть занятых в сфере индивидуального предпринимательства, то получим, что примерно 14 миллионов человек работают без какого-либо оформления своей трудовой активности.

Из чего состоит эта незарегистрированная трудовая активность? Например, туда входят пенсионеры, которые вырастили что-то на своих приусадебных участках и вышли к дороге продать это проезжающим. Вы полагаете, что с этих людей можно взять какие-то налоги? Другая категория — люди, которые работают по найму у физических лиц, например ведут у состоятельных людей домохозяйство или работают водителями. Этих людей можно заинтересовать в том, чтобы где-то зарегистрироваться и платить налоги?

Большинство из тех единиц, которых, по-видимому, имеют в виду власти, давным-давно зарегистрированы. Стоматологи, юристы, даже писатели и художники попадают в эту категорию. Они работают по договорам, но, как правило, эти договоры формализованы и находятся в зоне формальной экономики.

Есть два способа, как можно формализовать неформальную занятость. Во-первых, заинтересовать людей в формализации. Чем может государство заинтересовать эти категории, которые я перечислил, я не представляю. Второй подход — устрашение и угроза наказания. Но главным итогом прессинга будет закрытие этих бизнесов. Люди вообще ничего не будут делать, вместо того чтобы легализовать то, что, с точки зрения государства, они должны легализовать. Потому что люди работают в неформальном секторе не от хорошей жизни. Но я допускаю, что наше государство вполне может пойти по второму пути.

Но даже если государство начнет преследовать этот сектор, выигрыш для бюджета будет минимальным. Средний доход там очень низкий, 13% подоходного налога — это абсолютные пустяки. А если это сравнить с теми издержками, которые потребуются, чтобы наладить систему мелочного контроля и прессинга, получатся вообще эфемерные величины.

«Улучшение контроля — это, по сути, увеличение мзды»

Никита Исаев, директор Института актуальной экономики:

— Заявление Путина не может не радовать, но только сигналы, идущие от правительства и ведомств, которые ответственны за реализацию этой работы, говорят об обратном.

С одной стороны, Путин заявляет о необходимости вывести из тени существенную часть российского бизнеса. С другой стороны, к примеру, объявляется о возможном внесении изменений в закон о платежной системе, в результате чего банкам позволят блокировать трансакции любых клиентов, если у банка возникнут ощущения мошенничества. Это снизит стремление населения хранить деньги в банке и увеличит объем черного нала.

Плюс Федеральная налоговая служба и Минфин заявляют, что нужно ужесточить требования к фискальному надзору. А у нас улучшение контроля — это, по сути, увеличение мзды. При том что маржинальность в большинстве секторов сейчас крайне низка, за исключением экспортно ориентированных направлений.

У нас налоговая нагрузка на предпринимателей в среднем составляет 47%, а в Европе — порядка 21%. Естественно, все будет и дальше уходить в тень. Хорошим примером может служить так называемая «эрдоганономика»: Турция снизила ставки по налогам, предоставив бизнесу существенные льготы по налогам и другим расходам, обеспечила комфортный объем иностранных инвестиций, существенно снизив нагрузку и предоставив налоговые каникулы от пяти до 15 лет для любых, в том числе иностранных, резидентов — государство само активно инвестирует в экономику. Естественно, в таких условиях бизнес выходит в светлый сектор, где его легко контролировать.

«Если государство начнет выводить граждан из теневого сектора, положение россиян может резко ухудшиться»

Анна Нестерова, член президиума генерального совета «Деловой России»:

— В теневом секторе экономики участвует подавляющее большинство россиян со средними доходами и с доходами ниже среднего. Если в 2014 году доля других доходов (включая скрытую заработную плату) населения составила 26,4%, можно говорить о том, что существенная часть платежеспособного спроса населения приходит из теневого сектора. В России 43,4% населения, чей уровень доходов составляет менее 20 тысяч рублей в месяц, а доходы свыше 60 тысяч рублей имеют только 10,2% населения. Если государство всерьез начнет выводить граждан из тени, положение россиян может резко ухудшиться.

Международные исследования показывают, что размер теневой экономики меньше в тех странах, где больше доля электронных расчетов. Кроме того, например, Греция пошла по пути начисления каждому функционирующему домохозяйству, которое не платит налоги, суммы обязательного платежа в бюджет (300 евро). Для владельцев недвижимости сумма должна быть увеличена. В целом в Европе уровень теневой экономики близок к 20% ВВП.

Стимулировать вывод экономики из тени можно за счет упрощения налогового законодательства и введения прогрессивной шкалы налогообложения. Драконовские меры, такие как штрафы, административная или даже уголовная ответственность, могут быть эффективны только на уровне сокрытия крупных сумм. Содержание аппарата, способного контролировать каждую ремонтную бригаду, потребует от государства неоправданно больших издержек.

«На каждый репрессивный закон найдется способ его обойти»

Наталья Мильчакова, заместитель директора аналитического департамента «Альпари»:

— Если речь идет о предотвращении вывода нелегальных доходов и капиталов в офшоры, то такое возможно, и то не в полной мере, потому что офшорный бизнес в мире считается вполне легальным. Если речь идет о борьбе с серыми доходами, это представляется с трудом осуществимой задачей, пока в России существует оборот наличных денег.

Полностью победить коррупцию и серые схемы не удалось еще ни одной стране. В Китае за последние десять лет усилился контроль за движением денежных средств на счетах граждан, многие крупные покупки (например, недвижимость) осуществляются по безналичному расчету. Однако полностью победить теневую экономику не удалось: в рейтинге наименее коррумпированных стран мира Китай занимает только сотую позицию (Россия — 136-я, Украина — 142-я).

В России бороться с серыми доходами можно только путем публичности, так как на каждый репрессивный закон найдется способ его обойти, причем нередко выглядящий легально. По мере развития фондового рынка в России и приближения методов его регулирования и раскрытия информации эмитентами и профессиональными участниками к мировым стандартам, зарплаты и иные доходы в таких компаниях стали достаточно быстро выходить из тени. Обманывать государство и общество по методике лихих девяностых многим компаниям становится некомфортно: такие рудименты прошлого осуждаются профессиональным сообществом.

«Главное условие сокращения теневого сектора — сочетание кнута и пряника»

Юрий Винтер, аналитик Dominion Fx:

— Если доверять оценке, что в тени находится 25% ВВП, вывод из «гаражной» экономики всех занятых в ней людей теоретически даст рост ВВП на 25%. Это колоссальная цифра, особенно если вспомнить, что прогноз по ВВП России от Минэкономразвития говорит о росте менее 1% в 2017 году.

На практике, конечно, вывести из тени все 30 миллионов человек нереально, но существенно сократить количество теневиков — раза в два — можно. Главное условие — сочетание кнута и пряника. Кнут — это введение пристального контроля за доходами и расходами населения, жесткое наказание за уход от налогов, преследование за зарплаты в конвертах не только работодателей, но и сотрудников. Но дело в том, что работа в тени для многих людей — это способ выживания. Человек ведет незарегистрированную деятельность, которая дает минимальный доход, достаточный для выживания. Он понимает, что обложение этого дохода налогами и взносами сделает его деятельность нерентабельной. То же самое касается бизнеса: многие предприятия не удержатся на плаву, если будут платить налоги в полном объеме, так как ведут бизнес на грани рентабельности.

Поэтому обязательно нужен пряник, например введение нормы, когда при выходе из тени человек не только освобождается от преследования, но и на три года освобождается от уплаты налогов. В таком случае, оставаясь в тени, человек рискует жестоко за это поплатиться, а выходя из тени, ничего не теряет. Это довольно сильный аргумент.

«Зачем отдавать государству деньги, если вокруг разгораются коррупционные скандалы»

Сергей Козловский, руководитель аналитического отдела Grand Capital:

— Теневой сектор экономики развивается из-за нескольких факторов: популярность распространения товаров, изъятых из оборота, коррупционная составляющая и бюрократические проблемы бизнеса на старте работы, а также высокие налоги.

Одна из причин — сознательное нежелание населения делиться с государством, когда не видны результаты его деятельности. Зачем отдавать деньги в никуда, если не строятся дороги, нет качественных госуслуг, а вокруг разгораются коррупционные скандалы с бюджетными средствами. Для решения этой проблемы государство должно сделать первый шаг. А потом уже можно делать, как в США: государство заботится о тебе, и, если ты уклоняешься от своих обязанностей, — неизбежно суровое наказание.

«Необходимо развивать обязательное соцстрахование от неформальной занятости»

Вячеслав Бобков, профессор, главный научный сотрудник научной школы «Управление человеческими ресурсами» РЭУ им. Г. В. Плеханова:

— Проблему приостановления роста масштабов неустойчивости занятости и их снижения невозможно решить наскоком. Это потребует выработки государственной стратегии по взаимодействию со всем мировым сообществом.

Баланс между гибкостью рынков труда и неустойчивостью занятости должен быть найден через государственное регулирование занятости. Необходимо развивать национальные системы обязательного социального страхования от прекаризованных (нерегулируемых. — Прим. ред.) форм занятости, облагая дополнительными страховыми взносами прибыли работодателей для компенсации ущерба, наносимого работникам, занятых в таких формах. Законодательство РФ необходимо постоянно актуализировать, чтобы ввести в правое поле регулирование прекаризованных форм занятости.

Елена ПЕТЕШОВА,