Эльвира Набиуллина: «Рубль следует не только за нефтью» - «Финансы»

Что такое фундаментальный курс рубля, когда ЦБ начнет закупать валюту для золотовалютных резервов, возможен ли отказ от плавающего курса рубля и почему он укрепляется при падающей нефти — об этом и многом другом рассказала глава Банка России Эльвира Набиуллина на брифинге по итогам заседания совета директоров.

О курсе рубля и его отклонении от фундаментальных значений

Сейчас отклонение мы оцениваем гораздо меньше, чем Минфин

— Что касается фундаментального значения курса — действительно, многие используют это понятие. И мы использовали, и высказывались на эту тему. Но к нему нужно относиться очень аккуратно. На мой взгляд, оно очень условно. У нас в Центральном Банке существуют разные модели, по которым оценивается фундаментальный курс. Могу сказать, что сейчас отклонение мы оцениваем гораздо меньше, чем Минфин. Разные модели дают гораздо меньшее отклонение.

Что такое фундаментальный курс? Это тот курс, который должен был бы быть при данном значении платежного баланса, текущего счета, оттока капитала. Но вот какое значение как фактор фундаментально, конъюнктурно? Это большой вопрос. И никто никогда этого не определит. Потому это очень условное понятие. И в любом случае — на наш взгляд, какие бы отклонения ни существовали в условиях плавающего курса, в конечном счете действие объективных факторов приведет к некоторому равновесию, в котором балансируют интересы всех участников рынка.

О планах по началу закупки валюты в ЗВР

Мы будем принимать такое решение, когда не будет рисков для достижения цели по инфляции

— Мы стратегически не отказываемся от того, чтобы, когда будут созданы благоприятные условия, начать пополнять золотовалютные резервы. Но сейчас наши золотовалютные резервы по всем международным меркам достаточны и высоки. Мы будем принимать такое решение, когда не будет рисков для достижения цели по инфляции 4% и удержания этой цели в среднесрочной перспективе. Пока мы такое решение не принимаем.

Об отказе от плавающего курса рубля

Из-за того, что мы ввели плавающий курс, экономика быстрее подстроилась к внешним шокам

— В обозримой перспективе я не вижу таких факторов, которые заставили нас бы отказаться от плавающего курса рубля. Я убеждена, что, несмотря на некоторые последствия, которые воспринимаются предприятиями, организациями, различными секторами экономики именно как волатильность, плюсов от этого гораздо больше. Нет необходимости в глубокой коррекции курса, от которой потом страдает вся экономика, социальные расходы и так далее.

На наш взгляд, в значительной мере из-за того, что мы ввели плавающий курс, экономика быстрее подстроилась к внешним шокам, которые происходили в 2008-2009 году. Глубина спада показывает это, и во многом плавающий курс позволил быстрее приспособиться к кардинально изменившимся внешним условиям и реальному сектору экономики, и финансовому сектору. Это реально было стабилизатором, и мы видим, что это работает.

Когда курс был постоянным, были очень волатильны процентные ставки

Минус, который был, когда мы вводили плавающий курс — это совпадение со снижением цен на нефть, тогда произошел резкий всплеск инфляции. Это потребовало повышения ставок. Но напомню — в начале 2016 года, когда происходил почти аналогичный спад цен на нефть, это практически не отразилось на инфляции. Это уже привыкание к плавающему курсу, пониманию, как это работает. Плавающий курс доказал свою позитивную роль, позволяя адаптироваться экономике.

Безусловно, есть у нас боязнь плавания в экономике. Когда за много десятилетий все привыкли к тому, что курс постоянный, и меняется, в основном, только через девальвационные кризисы — волатильность курса беспокоит. Но напомню, что, когда курс был постоянным, были очень волатильны процентные ставки и другие условия, важные для ведения бизнеса. Экономика будет привыкать, и на это потребуется время.

Волатильность резко уменьшилась после введения плавающего курса. Она была очень высокой, а сейчас снизилась к уровню волатильности других стран с формирующимися рынками. Она существенно ниже волатильности нефти. Раньше считалось, что нефть сильно волатильна, и рубль будет такой же. Сейчас волатильность у рубля меньше, чем нефти. Для того, чтобы создать базовые условия для снижения волатильности курса, конечно, нужно, чтобы экономика больше диверсифицировалась. А сейчас, в нынешних условиях, надо больше развивать инструменты валютного хеджирования. Мы видим уже, что спрос на эти инструменты укрепляется.

О зависимости курса рубля от цены на нефть

Не только нефть влияет на курс

— Рубль следует не только за нефтью. И степень изменения курса от нефти меняется в зависимости от ряда факторов. Есть периоды, когда мы видели, что коэффициент эластичности был 0,9, даже до единицы доходил. Сейчас, по нашей оценке, это 0,3. Движение может быть разнонаправленным — в том случае, если возникнут другие факторы, более серьезные, которые влияют на курс. Нефть — значимый фактор, но не только нефть влияет на курс. Укрепление рубля во многом было связано с традиционной сезонностью текущего счета, в первом квартале обычно текущий счет сильнее. Второе — повышение цен на нефть, продажи экспортерами нефти. И третий фактор — он имеет значение, но, на взгляд Центрального Банка, его не стоит переоценивать и преувеличивать — это некоторый приток капитала. Он приблизительно сопоставим с тем, как иностранный капитал притекал на рынки с развивающимися экономиками.

О влиянии на рынок покупки валюты Минфином

— Покупки валюты Минфином действительно влияют на валютный рынок. Но до сих пор это влияние перекрывалось факторами, направленными в другую сторону. Как дальше сложится, как будут действовать другие факторы и каким в целом будет движение курса, зависит от многих вещей. Но в целом объем закупок такой, как мы говорили изначально вместе с Минфином, что он не сможет существенно повлиять на курс, определять его динамику.

О «словесных интервенциях» и рекомендациях для чиновников

В других странах это не называется словесными интервенциями

— Над рекомендациями мы работаем до сих пор. Это не так просто, потому что у нас есть привычка, культура комментировать разные процессы. В принципе это нормально — когда и эксперты, и представители бизнеса, и представители правительства высказывают свои оценки по экономической динамике, ситуации на валютном рынке. Правда, в других странах это не называется словесными интервенциями, потому что обычно интервенциями называются высказывания центральных банков.

Но, тем не менее, мы думаем о создании таких правил, только сделать это нужно будет аккуратно.