Цитата февраля: о преступлениях, наказаниях и черных списках - «Финансы»

выступление на встрече банкиров с руководством Банка России в пансионате «Бор», 9 февраля 2017 года).

Исполнительный вице-президент АРБ Эльман Мехтиев: «В нашем обществе бизнес до сих пор воспринимается как попытка забрать себе чужое»

— Мы почему-то говорим об ответственности, только если нарушения происходят многократно или систематически, когда у банка уже отозвали лицензию. Но ведь эти нарушения не возникли на пустом месте и не возникли «вдруг». Они нарастают как снежный ком и обнаруживаются уже тогда, когда становится невозможным их прятать дальше. Соответственно, либо не работает «система раннего оповещения», либо этой системы нет вообще.

В нашем обществе бизнес до сих пор воспринимается как попытки забрать себе чужое. Своеобразным подтверждением этому служат препоны, заградительные меры — тот самый пресловутый «неблагоприятный инвестиционный климат». Соответственно, и нарушения в их огромном количестве прорываются тогда, когда их последствия приходится расхлебывать всем миром.

В других странах с более «благоприятным» климатом для бизнеса давно научились выявлять проблемы на ранних стадиях: там созданы хорошо известные участникам профессиональных рынков «комиссии по этике». Сотрудники компаний, даже совершившие правонарушение, в том числе и под давлением работодателя, могут обратиться в такую комиссию. И там решают, кто виноват, кого стоит наказывать, и передают, если надо, материалы и в соответствующие инстанции. «Запрет на профессию» от такой комиссии гораздо более страшен, так как может быть предъявлен независимо от состояния дел в компании, задолго до банкротства компании.

А если действовать, как сейчас: самим находить виновных и самим наказывать, то это снова и снова будет борьба с последствиями на поздних стадиях, когда на решение проблем придется потратить гораздо больше ресурсов и сил.

Первый вице-президент Ассоциации «Россия» Алина Ветрова: «Очевидно, что менеджеров среднего звена и мелких клерков наказывать проще»

— Эффективность борьбы с мошенничеством зависит не столько от широты круга попадающих под наказание сотрудников банка, вплоть до операционистов, сколько от неотвратимости этого наказания и от того, насколько правоохранительные органы способны реализовать свои полномочия, чтобы наказать мошенников.

На практике именно собственники и топ-менеджеры банков, создавшие прецеденты по выводу денег из банков, смогли спокойно уехать за границу и продолжают там неплохо жить. В такой ситуации было бы неправильно, да и неэффективно наказывать мелких банковских клерков за то, что они технически проводили те решения, которые принимались собственниками или топ-менеджерами.

Естественно, в каждом случае необходимо смотреть на конкретные факты. И если операционисты или рядовые сотрудники департаментов самостоятельно совершают мошеннические действия, то они так или иначе будут наказаны, в том числе это наказание находится в плоскости интересов менеджеров и собственников банка.

Если же речь идет о глобальных процессах — о выводе активов, капитала, реализации мошеннических схем, введении клиентов в заблуждение, то здесь грань между пониманием рядовых клерков о том, что они делают, и необходимостью выполнять распоряжения руководства, с моей точки зрения, является очень тонкой. Обычно это не дело рядовых сотрудников — критически оценивать указания высшего руководства. Операционисты в большинстве случаев должны их просто исполнять.

Очевидно, что менеджеров среднего звена и мелких клерков наказывать проще, но все же хотелось бы надеяться, что ключевым моментом в борьбе регулятора со злоупотреблениями в банковской сфере будет прежде всего неотвратимость наказания, а не повышение его строгости или распространение на максимально широкий круг работников банковской сферы.

Генеральный директор кадровой компании Mr. Hunt Арамис Каримов: «Большинство работников банковской индустрии имеют „страховку” от попадания в черный список»

— Инициатива, озвученная Сергеем Швецовым, вряд ли заметно повлияет на рынок труда банковских клерков и операционистов. Более половины всех сотрудников российских банков работают в Сбербанке и ВТБ, две трети банкиров работают в десяти системно значимых банках. Соответственно, большинство работников банковской индустрии имеют «страховку» от попадания в черный список. Могу предположить, что сложности с привлечением кадров могут испытывать некрупные и региональные кредитные организации, кандидаты будут предпочитать менее «рискованные» варианты трудоустройства.

Сама инициатива пока не выглядит проработанной. Отсутствуют четкие и ясные критерии для попадания рядового банковского клерка в черный список. А потому заявление Сергея Швецова не вызвало серьезного резонанса на рынке труда.

Управляющий партнер коммуникационной компании «Борисов и партнеры» Василий Борисов: «Такая позиция требует серьезного юридического базиса»

— В предложениях зампреда ЦБ не вполне понятно, за какие такие правонарушения будут дисквалифицироваться сотрудники банков. За персональные или коллективные? Кто, за что и насколько будет дисквалифицироваться? Кто и как будет отслеживать прием на работу сотрудников? Ну и насколько это все конституционно?

За персональные правонарушения есть вполне понятные законные процедуры, Трудовой и Уголовный кодексы, наконец, а также продвинутые HR и службы безопасности банков, которые при приеме на работу собирают достаточные досье на кандидатов, и ЦБ тут явно лишний. И здесь у законодателей должен появиться вопрос к ЦБ: зачем увеличивать штаты и бюджеты главного банка страны? А это последует, ведь кто-то должен будет квалифицировать действия большого количества банковских служащих, принимать решения, собирать и хранить информацию, отвечать на запросы банков.

Если Сергей Швецов имел в виду коллективную ответственность сотрудников банка — от члена совета директоров и предправления до операциониста и уборщицы — за банкротство и банковские преступления, то такая позиция требует чрезвычайно серьезного юридического базиса. Ибо презумпцию невиновности еще никто не отменял, и такого рода внесудебные процедуры, затрагивающие сотни тысяч человек, чья вина должна быть как минимум доказана, надо соотнести с Конституцией.

Если же такие параметры дисквалификации будут приняты, давайте пофантазируем, по должностям, по степени влияния того или иного сотрудника на политику банка. Для того чтобы сотрудники могли однозначно заботиться о своей репутации, им надо иметь доступ ко всем, даже самым конфиденциальным документам банка, а также право влиять на его политику! И какова будет процедура, если сотрудник не согласен с решением, например, зампреда и комитета банка по той или иной существенной операции. Ну вот не согласен и все! Не хочу, дескать, давать кредит «Газпрому». Что дальше? Тихо увольняется или пишет письмо с обоснованием своей позиции (а как же еще ему сохранить свою репутацию) в специальную этическую комиссию ЦБ: мол, с банком не согласен, пришлите внешнее управление?

То есть, в члены кредитного комитета с правом голоса нужно априори принимать всех сотрудников банка, а как иначе операционист может повлиять на его решения, чтобы не запятнать свою репутацию? Да и квалификация любого банковского сотрудника должна быть в таком случае универсальной — и фондовые операции, и кредитные, и облигации, а уж за инкассацией должны следить все! А если все эти тысячи членов кредитного комитета никогда и ни о чем не договорятся, не захотят делить риски? Как говорится, пока вопросов больше, чем ответов.

И это я еще не сказал о профсоюзах. Тут история может выйти еще более запутанной, если вспомнить о коллективном договоре.

Руководитель проекта «Антирабство» Алена Владимирская: «Это правильная история»

— Мы все и всегда приводим в пример банковскую систему Швейцарии — как очень закрытую и сугубо надежную. Именно с точки зрения банковской системы все пытаются равняться на эту страну. Так вот, помимо того что швейцарская банковская система жестко соблюдает тайну вкладов и прочие вещи, она основана на высочайшей репутации банков и банкиров. И понятие репутации там династийное, она формировалась на протяжении нескольких веков.

Вопрос репутации для банков чрезвычайно важен — и не только на уровне топ-менеджеров, но и на уровне клерков. Ведь бывают такие клерки, которые для того, чтобы выполнить KPI, «впаривают» какие-то совершенно ненужные сервисы старушкам, у которых пенсия 12 тысяч рублей. Или когда обманывают в ипотеке, предлагая далеко не лучшие условия.

Поэтому мне кажется, что сам факт черного списка и рядовых клерков — это правильная история. Но дальше очень важны критерии, по которым эти люди будут в этот список попадать или не попадать. Чтобы это не было, как в нашей стране часто происходит, сведением счетов с неугодными или методом внутренней корпоративной борьбы в банке. Чтобы это касалось именно тех сотрудников, которые реально сделали именно нам, клиентам, что-то плохое. Я не уверена, что все будет именно так, но если вдруг действительно это начнет работать таким образом, это будет великая история.