На дне и без зарплат - «Новости Банков»

Экономика России пробила «дно», заявили эксперты Высшей школы экономики. А в Минфине предупредили о нехватке денег для выплаты зарплат уже в 2017 году и о том, что наша экономика затаилась в центре шторма. Банки.ру разбирался, ожидать ли нам новых бурных экономических потрясений.

«Ни резервов, ни возможности выплатить зарплаты»

Высшая школа экономики (ВШЭ) 1 августа обнародовала новое исследование «Комментарии о государстве и бизнесе». «Первое полугодие 2016 года показало, что завершилась лишь первая, самая острая фаза приспособления экономики к «новой нормальности»: после «отскока» во втором полугодии 2015 года, во многом обусловленного кратковременным положительным вкладом фактора запасов и необоснованным оптимизмом экономических агентов относительно перспектив выхода из кризиса, экономика вновь начала сокращаться, пробив «дно», — говорится в докладе. Более того, его авторы прямо полемизируют с выводами Банка России о состоянии российской экономики.

Совет директоров ЦБ 29 июля принял решение сохранить ключевую ставку на уровне 10,5% годовых. Один из посылов регулятора состоит в том, что в российской экономике наблюдается оживление производственной активности.

Однако данный тезис в ВШЭ считают спорным. Эксперты «вышки» указывают, что промышленность стагнирует на протяжении более полугода, а ВВП на протяжении двух лет ежеквартально снижается (исключение — III квартал 2015 года, когда сказался фактор запасов).

«Глядя на одни и те же статистические данные, мы оцениваем происходящие макроэкономические процессы несколько иначе, нежели Банк России; если говорить прямо — более пессимистично», — отмечается в докладе.

Первый заместитель министра финансов России Татьяна Нестеренко, выступая на форуме «Территории смыслов», продемонстрировала еще более алармистский настрой. Она заявила, что российская экономика в настоящее время находится в центре шторма. «Центр шторма — это такое состояние, когда все затихает. Когда выглядит все тихо и благополучно, но на самом деле мы уже находимся в этом центре. И политики должны оценивать и выбирать решения, которые позволят из этого центра шторма тяжело, но выйти в управляемом режиме», — сказала замминистра.

По ее словам, отсутствие реформ в российской экономике может привести к трате резервов к концу 2017 года и экономическим проблемам. «Если ничего не менять, то к концу следующего года у нас не будет ни резервов, ни возможности выплатить зарплаты, у нас будут серьезные экономические проблемы. Бюджетная сфера — наш главный внутренний вызов», — заявила Нестеренко.

«Пока еще есть деньги, чтобы купировать проблемы»

В России с 2014 года продолжается спад практически всех отраслей экономики, констатируют аналитики. Небольшие улучшения в некоторых секторах происходят из-за эффекта низкой базы и сезонного характера, однако о полномасштабном восстановлении речи пока нет — для этого попросту нет фундаментальных факторов, убежден аналитик компании «Алор Брокер» Алексей Антонов.

«Причины продолжающего кризиса — это в первую очередь неэффективность действующей модели экономики и уменьшение доходов от экспорта, которое покрывается из средств резервных фондов. Новые испытания ждут экономику при полном исчерпании внутренних резервов. В настоящие время мы пока наблюдаем лишь сокращение некоторых статей расходов бюджета и увеличение косвенных налогов. Но это можно считать лишь полумерами, которые не способны существенно повлиять ни на сроки, ни на темпы восстановления экономики страны», — рассуждает Антонов.

Он указывает, что некоторые чиновники сравнивают текущую ситуацию в экономике с декабрем 2014 года: когда США и еврозона ввели санкции, нефть упала на 50%, а курс российской национальной валюты к доллару упал в 1,5 раза. «Сейчас нефть немного отбилась от минимумов, в первом квартале даже демонстрировала рост. Российские компании немного адаптировались к западным ограничениям, курс рубля стабилизировался, открывая возможность на минимальные горизонты планирования. Поэтому некоторые чиновники рапортуют об улучшении ситуации и преодолении очередного «дна», хотя спад продолжается, пусть и более медленными темпами попросту из-за того, что основное падение показателей уже произошло», — поясняет аналитик.

По мнению директора аналитического департамента ИК «Golden Hills — КапиталЪ АМ» Михаила Крылова, масштабы сегодняшнего вызова, с которым столкнулась российская экономика с конца нулевых годов, ничем не уступают тем, которые преследовали СССР в первые годы его существования. «В Союзе о них говорил Ленин — и набралось много томов, у нас актуальные вызовы намного четче сформулированы в программных выступлениях президента Российской Федерации Владимира Путина. И тогда, и сейчас многие говорили о проблемах. Все, кто обеспечивает выполнение указов президента России, так или иначе или рапортуют об успехах, или говорят о видимых сложностях», — комментирует Крылов.

Аналитическое кредитное рейтинговое агентство (АКРА) в базовом прогнозе ожидает, что российская экономика продолжит падение в 2017 году, хотя уже и намного более низкими темпами: по их оценкам, ВВП в 2016 году сократится на 1,8%, а в 2017 году — на 0,4%. По данным агентства, все составляющие ВВП, кроме экспорта, продолжают сокращаться — расходы бюджета, инвестиции, потребление домохозяйств. «Резервный фонд будет исчерпан на покрытие дефицита бюджета в течение 2016—2017 годов, и сокращение расходов федерального бюджета продолжится», — прогнозирует руководитель группы исследований и прогнозирования АКРА Наталья Порохова.

По ее словам, основные позитивные ожидания связаны со снижением инфляции до 5—6% в 2017 году и ставок. Как считает Порохова, предсказуемость инфляции и ставок может оживить кредитование, хотя и в ограниченных количествах — у населения уже высокий уровень кредитной нагрузки, инвестиции предприятий ограничены подорожавшим импортным оборудованием. При этом стимулирование экономического роста сейчас затруднено сокращением трудовых ресурсов.

Большинство аналитиков полагают, что серьезных экономических потрясений, схожих с декабрем 2014 года, нам ждать не стоит. Начальник отдела экспертов компании «БКС» Василий Карпунин говорит, что Резервный фонд плюс Фонд национального благосостояния (ФНБ) вкупе с потенциалом для наращивания госдолга (внутри страны и на зарубежных рынка) дают определенный запас по времени для сохранения относительно стабильного состояния. «Другими словами, пока еще есть деньги для того, чтобы купировать проблемы», — добавляет Карпунин.

Главный аналитик Промсвязьбанка Екатерина Крылова считает, что «дно» кризиса пройдено и новых потрясений не будет. Она отмечает, что, по статистике Росстата, ВВП в I квартале замедлил темпы снижения до 1,2% год к году, а по итогам II квартала ожидается замедление темпов спада до 1% год к году. ВВП-индикатор, рассчитываемый МЭР ежемесячно, также свидетельствует о замедлении темпов спада российской экономики, добавляет Крылова.

«Более того, согласно статистике и Росстата, и МЭР, «дно» было зафиксировано во втором квартале 2015 года, после чего наблюдается отскок. Также если посмотреть на индекс выпуска товаров и услуг по базовым видам экономической деятельности Росстата, то по новым расчетам в постоянных ценах 2011 года «дно» также было пройдено во втором квартале 2015 года. В мае 2016 года темпы снижения замедлились до 0,3% год к году», — полемизирует с экспертами ВШЭ Крылова.

Представители промышленных компаний также видят некоторые позитивные «ростки» в экономике. К примеру, Россия, в большей степени в особых экономических зонах, стала привлекательным местом для размещения производств, ориентированных на экспорт, считает председатель совета директоров промышленной группы компаний «Энергия» Сергей Гуськов.

Вернуть спрос, дать денег предприятиям

Первый замминистра финансов Татьяна Нестеренко заявила, что к новым большим экономическим проблемам может привести отсутствие реформ.

Первый вице президент Опоры России Павел Сигал полагает, что правительству прежде всего необходимо запустить программу стимулирования экономики через предоставление ликвидности реальному сектору по льготной ставке, а также снизить налоговое давление на мелкий и средний бизнес. «В текущих условиях стимулировать потребление практически невозможно, поэтому нужно дать возможность бизнесу снизить цены на продукцию. Только эти две реальные меры могут затормозить падение экономики в ближайшее время», — уверяет он.

Аналитик «Алор Брокера» Алексей Антонов со своей стороны убежден, что в текущих реалиях необходимо снизить геополитическую напряженность, более активно реагировать на потребности бизнеса в ликвидности и уходить от модели сырьевой экономики.

«Не исключаю, что в России может быть с некоторыми оговорками применена практика количественного смягчения (QE), то есть насыщение рынка дешевой ликвидностью. Как показывает опыт США, ЕС и Японии, такие меры действительно могут стимулировать рост промышленного производства, в первую очередь за счет доступных длинных денег, а также диверсификации экспорта. Однако QE неизбежно ведет к росту темпов инфляции, ослаблению национальной валюты и снижению реальных доходов населения», — комментирует Антонов. Правда, признает он, в США, Японии и ЕС валюты куда более стабильны, а в Европе и Японии и подавно существует проблема дефляции. Поэтому, по словам аналитика, применение механизмов количественного смягчения в условиях российского кризиса, в корне отличающегося от японского, американского или европейского, чревато, помимо разгона инфляции, самыми непредсказуемыми последствиями.

По мнению Екатерины Крыловой из Промсвязьбанка, для наращивания темпов восстановления российской экономики необходимо вернуть как инвестиционный, так и, что более важно, потребительский спрос, который пока не демонстрирует четких сигналов на восстановление. Население сохраняет высокую норму сбережений — 15—16% доходов. «При смягчении денежно-кредитных условий можно ожидать плавного наращивания инвестиций, что, в свою очередь, будет способствовать постепенному снижению неопределенности, улучшению деловых настроений и в итоге подтянет за собой потребительский спрос», — говорит Крылова.

Заместитель директора аналитического департамента «Альпари» Наталья Мильчакова полагает, что снижение процентных ставок нужно было бы продолжить и ключевая ставка на уровне 8% могла бы стимулировать восстановление роста в малом бизнесе и отраслях, работающих на внутренний рынок. «Минфину можно было бы задуматься о новых заимствованиях, так как доля госдолга России в ее ВВП составляет всего 38%. Значит, возможности занимать есть. Причем это могли бы быть внутренние займы. И конечно, следует поддерживать в первую очередь экспортеров, но не только одних экспортеров нефти и газа», — резюмирует Мильчакова.

Анна БРЫТКОВА,